То, что апостол включает в эти лаконичные страстные главы, есть просто несправедливая сторона благодати. В самом центре аргумента, выдвинутого Павлом, лежит вопрос: «Зачем быть добрым?» Если вы заранее знаете, что будете прощены, почему не присоединиться к вакханалиям язычников? Есть, пить, веселиться, ибо завтра Господь дарует прощение. Павел не может оставить без внимания это явное несоответствие.
Первый образ, рисуемый Павлом (Римлянам 6:1-14), иллюстрирует как раз этот момент. Возникает вопрос: «Преумножается ли благодать, если возрастает грех?» Затем спрашивается: «Почему бы не грешить столько, сколько возможно, чтобы предоставить Богу больше возможности преумножить благодать?» Хотя такое объяснение может звучать извращенно, в разные времена христиане следовали именно этой логике, предоставляющей им лазейки. Епископа, живущего в третьем веке, шокировало, когда он видел набожных мучеников христианской веры, посвящающих свои последние ночи в темнице пьянству, наслаждениям и разврату. «Раз смерть мучеников делала их совершенными, — размышляли они, — что за беда, если они проведут свои последние дни в грехе». И в Англии во времена правления Кромвеля одна радикальная секта, известная как «Веселые проповедники», произвела на свет учение о «святости греха». Один из ее лидеров целый час изрыгал проклятия с кафедры Лондонской церкви; другие напивались и богохульствовали на людях.
У Павла нет времени на подобные этические измышления. Чтобы опровергнуть их, Павел начинает с простой аналогии, основанной на ярком контрасте между смертью и жизнью: «Мы умерли для греха: как же нам жить в нем?» — спрашивает он, скептически. Ни один христианин, воскресший к новой жизни, не должен быть наказуем за смерть. Грех источает зловоние смерти. Зачем кому-то выбирать его?
Однако, так ярко описанный Павлом контраст «жизнь против смерти», не решает вопрос полностью, поскольку зло не всегда источает зловоние смерти, по крайней мере, для падших людей. Злоупотребление благодатью — это настоящее искушение. Пролистайте рекламные объявления в любом современном журнале, и вы увидите искушения, связанные с похотью, жадностью, завистью и гордостью, которые делают грех по-настоящему привлекательным. Подобно свиньям на ферме, мы радуемся возможности хорошенько вываляться в грязи.
Более того, хотя христиане, может быть, и «умерли для греха» в теоретическом смысле, в жизни все обстоит иначе. К одному моему другу, который преподавал толкование Библии и дошел до этого отрывка, позднее подошла студентка колледжа, лицо которой выражало явное недоумение. «Я знаю, в Библии говорится, что мы умерли для греха, — сказала она, — но в моей жизни грех, кажется, вовсе не умер». Павел, будучи реалистом, признавал этот факт, иначе в том же отрывке он бы не посоветовал нам: «Почитайте себя мертвыми для греха» и «Итак да не царствует грех в смертном вашем теле».
Биолог из Гарварда Эдвард О. Уилсон провел довольно необычный эксперимент на муравьях, который может послужить дополнением к образу, который рисует Павел. После того, как он заметил, что муравьям требовалось несколько дней на то, чтобы понять, что их покалеченный собрат умер, он сделал вывод, что муравьи определяли смерть по запаху, а не визуально. Когда тело муравья начинало разлагаться, другие муравьи безошибочно определяли это и выносили его из муравейника в отдельное место. После многих попыток, Уилсон вывел точный химический состав запаха, который источала олеиновая кислота. Если муравьи чувствовали запах этой кислоты, они выносили останки. Любой другой запах они игнорировали. Их инстинкт был так силен, что когда Уилсон капнул эту кислоту на кусочек бумаги, другие муравьи осторожно вынесли бумагу на муравьиное кладбище.