Б. Из жития святого Иоанна Милостивого
Патриарх Александрийской Церкви Иоанн Великий решил запечатлеть память о смерти в самой глубине своего разума, дабы она всегда у него была перед мысленным взором. И что же он предпринял? Он велел строить ему гробницу, но работу до конца не доводить, а остановить посередине, и подрядчикам в день преславного праздника во время богослужения выходить на середину храма и громко говорить: «Владыко, мы еще не закончили твою гробницу. Повели довести работы до конца – кто знает, в какой час тебя постигнет хищница смерть!»
В. Из Патерика
Авва Агафон сказал: «Монах должен все время видеть перед собой Суд Божий».
Некий отшельник, поселившийся у Иордана, много лет совершал подвиг, и Господь удостоил его своего покрова: его обходили бесовские нападения. Можно сказать, он был для них неуязвим. При всех, кто заходил к нему, чтобы получить духовную пользу, он только и делал, что ругал нечистых:
– Да диавол – полное ничтожество и ничего не может сделать подвижнику, разве что если сам подвижник унизится уподоблением ему и начнет усердно служить греху. Вот тогда лукавый увлечет его за собой, – так он говорил, не осознавая, что удостоился благодати свыше, и потому сатана не смеет к нему подступиться.
Однажды попущением Божиим явился ему диавол воочию и сказал:
– Что я тебе сделал, авва? Чего ты меня бранишь и так и сяк? Разве я тебе когда-нибудь мешал?
Подвижник плюнул на него и отвечал теми же словами:
– Сгинь от меня, сатана! (Ср.: Лк. 4:8). Ты бессилен против рабов Христовых.
– Ладно. Тебе жить еще сорок лет, так неужели я не придумаю, как тебя сбить с пути? – сказал диавол и, оставив свою приманку, исчез.
Монаха начали одолевать помыслы. «Сколько лет я надрываюсь, – завертелось у него в мозгу, – а воля Божия, оказывается, в том, чтобы я жил еще сорок лет. Тогда у меня еще есть время сходить в мир и повидаться со знакомыми. Побуду с ними годик другой, а потом вернусь, хорошо поработаю и совершу любой подвиг».
Так постепенно от мысли он перешел к делу: вышел на улицу и направился по дороге. Только он отошел от кельи, как человеколюбивый Бог сжалился над ним, ибо не желал, чтобы великие труды анахорета пропали даром, и послал ему на помощь святого ангела, который шел по дороге ему навстречу.
– Куда ты, авва? – спросил ангел.
– В город, – ответил отшельник.
– Возвращайся в свою келью. Что ты нашел в сатане общего с тобой. Он тебя обманывает, как хочет.
Старец опомнился, вернулся в келью и через три дня скончался.
Старец сказал: «Вот я сажусь за работу, беру в руки веретено и вижу перед собой смерть. Посмотрев, кладу веретено обратно».
«Человек, – продолжал он, – у которого постоянно пред глазами смерть, победит всякий страх».
Старец говорил: «При любом занятии постоянно спрашивай себя: как быть, если Господь посетит меня? Внимай, что ответит помысел: если осудит, тотчас оставь все, брось дело, которым занимаешься и берись за другое, чтобы обрести дерзновение в час Божиего посещения. Надобно, чтобы трудящийся был готов в последний путь в любой час. Работаешь ли ты руками, идешь ли по дороге или ешь, постоянно тверди одно: «Если Господь призовет меня сейчас, как мне быть?» Внимай тому, что отвечает тебе совесть, и поспеши сделать то, что услышишь.
А если хочешь узнать, есть ли Божия милость к тебе, спроси свою совесть и спрашивай ее до тех пор, пока сердце твое и совесть твоя не получат извещения свыше, пока она не скажет тебе, что мы веруем в щедроты Бога, всегда творящего нам милость. Внимай сердцу своему, и прочь всякие сомнения. Усомнишься хоть на волосок, милость покинет тебя».
Авва Арсений перед смертью, когда уже пробил его час, заплакал. Увидев это, братья спросили:
– Неужели тебе тоже страшно, отче?
Он ответил:
– Поистине, страх, который сейчас меня охватил, никогда от меня и не отступал с тех самых пор, как я стал монахом.
И с этими словами он умер.
Г. Из святого Ефрема
Брат, каждый день жди своей кончины и готовься к такому исходу, ибо ты действительно не ожидаешь страшного и неумолимого часа ее пришествия, и горе тому, кого она застигнет неготовым. Если ты юн, то враг часто будет внушать тебе:
– Пока молод, живи в свое удовольствие, а в старости покаешься. Ты же знаешь, сколько таких, кто и тут насладился и потом покаялся и там удостоился небесных благ. Неужели тебе хочется изнурять свое тело в твоем возрасте – так ведь недолго и заболеть?