Брат спросил старца:
– Авва велел мне открывать грехи братьев, но когда я так поступаю, то вижу, как этим огорчаю некоторых из них. Что мне делать, чтобы не навредить себе? Помысел меня не обличает, ибо видит цель, что я делаю это не по страсти. Всё же я боюсь, что стану слишком ревностным и нанесу себе вред.
– Если, – ответил старец, – ты делаешь это от чистого сердца, ради душевной пользы и отрешения от страстей, не принимай в расчет слова людей. Быть посредником, то есть сообщать авве, не испытывая страсти, – дело доброе. Авва не всем такое доверит, потому что многим это не полезно. А ты говоришь ради Бога, от себя не добавляешь и не от своего имени действуешь. Когда Бог во всем, Божие благо не порождает чрезмерной ревности. А если она и возникнет на короткое время, то скоро утихнет.
Брат спросил:
– А если кто-нибудь скажет об этом брату, стоит ли объяснить ему, что по любви, а не по ненависти я разговаривал со старцем или лучше промолчать?
– Сейчас, – ответил старец, – тобой движет тщеславие. Тебе не хочется показаться доносчиком, чтобы всегда быть перед людьми праведником. Внимай сердцу своему и знай, что, если это по воле Божией и на пользу брату, нужно сказать старцу. Если он об этом узнает, то оставь решение Богу, и Он известит сердце брата так, как Он единый ведает. А если сам брат скажет или через кого-нибудь другого, что знает о твоем разговоре с аввой о нём и этим огорчен, тогда ты должен смиренно известить его так: «Бог весть, брат, что я по любви и ради твоей пользы говорил со старцем. Скажи мне, брат, если бы я сказал о тебе с какой-нибудь другой целью, была бы мне от этого какая-то польза? Ты думаешь, что я не боюсь приговора: «Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца» (1Ин. 3:15). Вспомни о том, что нужно любить ближнего твоего, как самого себя (Ср.: Мф. 19:19). Я хлопотал о твоём исправлении, памятуя слова, что брат, получающий помощь брата, как город, окруженный рвом и стеною[121]. Прошу тебя, если ты увидишь моё прегрешение, изобличи меня, чтобы, пристыженный, я покаялся в этом. А если я говорил авве не как желающий исправления брата, но как клеветник, то я должен осудить прежде всего самого себя, и просить Бога о прощении».
А если тебе точно известно, что брат всё знает, подойди к нему смиренно и принеси ему покаяние и исповедуйся ему: «Прости меня, брат, я стал игралищем бесов, оговорил тебя. Помолись за меня, чтобы простил меня Господь и дал мне время покаяния за моё заблуждение». С братом нужно разговаривать не притворно и лживо, а правдиво и со смирением. А если брат ничего не знает, ничего ему не говори, чтобы не ввергать его в помыслы. Он сам Богу исповедуется в своем грехе и скажет о нём авве.
Брат спросил того же старца:
– Если брат спросит меня о каком-либо слове из Писания или из духовной жизни, и я знаю ответ со слуха или из своего опыта, нужно ему отвечать или нет? А если он меня не спрашивает, но вижу я, что он что-то делает неправильно, нужно ли ему как-то об этом сказать или нет?
Старец ответил:
– Старайся говорить не с гордостью, – посоветовал старец, – но только со смирением и страхом Божиим. На все вопросы отвечай подробно и брату указывай, как нужно ему поступать, если это необходимо, но только в присутствии монастырской братии и нигде больше. Вся братия – единое тело. А если ты вне монастыря, то первым сам ничего не говори и на вопрос отвечай смиренно.
Сказал брат:
– Если я вижу, что моё сердце услаждается тщеславием, если даже не сейчас, а как я предполагаю, потом будет услаждаться, нужно ли перейти к молчанию или нет?
Старец ответил:
– Говорить кому-либо что-то со смирением, – сказал старец, – значит, говорить не учительским тоном, но пересказывая услышанное от аввы или от отцов. Если полезно то, что ты собираешься сказать брату, а тщеславие тебя уже одолевает, внушая наслаждение своими словами, внимай себе. Дьявол не хочет, чтобы брат слышал полезное, поэтому если ты замолчишь, брат так и останется без пользы. Воспрети тщеславию, отнесись к нему с презрением и затем, сказав брату полезное слово, покайся перед Богом: «Прости меня, Господи, что я тщеславно разговаривал». Так поступай всякий раз.
Брат сказал:
– Посоветуй, отче, если я вижу, что брат делает что-то неправильно, должен ли я сказать, прежде чем спросят? Отцы не велят говорить, пока не спросят.
– Брат, – ответил он, – старцы учитывают меру человека. Бывает время, когда брат должен во всем подчиняться другому ради повиновения и послушания, именно, когда он юн, несовершенен и должен показать духовную жизнь на деле. Но наступает время, когда человек достигнет той степени, чтобы принимать служение, и мера в этом возрасте у человека уже другая. Совершенное сказано для совершенных, а прочее – для тех, кто еще под властью закона. Они покамест находятся под руководством этого детоводителя.
121
Здесь автор перефразирует слова из Притчи: «Озлобившийся брат неприступнее крепкого города, и ссоры подобны запорам замка» (Притч. 18:20).