Всё это и ему подобное – пища и жизнь души. Смотрите, братья, чтобы никто из вас не оказался бесплодным. Апостол говорит: «Что посеет человек, то и пожнет» (Гал. 6:7). Сеющий в свою плоть наслаждения, удовольствия и благополучие, пожнет только тление плоти. Сеющий же в свой дух молитву, пост и бдение, пожнет от своего духа вечную жизнь. Кто не остается с одним своим рукодельем, тот расточает себя в разных делах. Такой рассеянный человек будет работать в праздничный день, а в рабочий день – слоняться без дела. Это очень неблагородно – бесчестить праздник и быть таким бесчувственным во все дни. Нужно прийти в себя и отбросить от себя нерадивость. Как сказано в Писании: «Ленивец зимою не пашет, поищет летом – и нет ничего» (Притч. 20:4).
В. Из Постановлений апостольских
Каждый верующий и верующая, восстав поутру от сна, перед работой умывшись, должен помолиться. Если же где-то будет поучительное слово, то это благочестивое слово пусть предпочтет труду.
5. Как братьям во время совместных трудов должно хранить себя
А. Из аввы Исаии
Братья, если вы вышли вместе на работу, пусть каждый внимает себе, а не своему брату. Не нужно следить, работает ли он больше тебя или ты больше него. Не учи его и не отдавай ему распоряжений, даже если ты видишь, что он плохо работает. Не говори ему, что он испортил вещь, но позволь работающему действовать так, как он начал. А если он скажет: «Сотвори любовь, научи меня», то учи со смирением. А если знающий скажет: «Я сам не умею, тем более не смогу научить брата», значит, у него нет Божией любви, но им владеет лукавство. А если ты не умеешь сделать что-нибудь, не стесняйся постоянно спрашивать у знающего человека: «Сотвори любовь, посмотри, правильно ли я сделал?»
Если вы совершаете дело вместе, и один из вас по малодушию что-то сделает не так, не нужно его наказывать, но лучше вместе преодолеть трудности.
Если ты работаешь вместе со слабым братом, не соревнуйся с ним, не стремись сделать больше, чем он.
Если ты творишь рукоделие, постарайся не обращать внимания на то, сколько сделал ты и твой брат за неделю. Иначе проявишь невоспитанность.
Если ты отправился на работу с братом, постарайся, чтобы не узнали, что ты сделал больше него. Бог требует от человека такого дела, которое он совершает втайне.
Если вы делаете что-нибудь вместе, то какую бы ошибку ты ни увидел у других или ни услышал о ней, не запоминай, чтобы она не оказалась на устах твоих и ты не рассказал бы о ней другим братьям. Это смерть твоей душе, и ты, как мудрый человек, это понимаешь.
Б. Из аввы Кассиана
Во всех восточных монастырях, особенно в Египте, есть такое правило: после отпуста никто из братьев не должен стоять и разговаривать с кем бы то ни было. Он не имеет права выходить из кельи и оставлять дело, которым занят, во исполнение апостольского совета (1Фес. 2:9), разве что появится какое-нибудь срочное послушание, требующее отложить все прочие занятия. Но и это дело нужно исполнять усердно и безмолвно, не заводя никаких разговоров меж собой. Каждый должен внимать псалмопению и деланию и так выполнять данное ему дело. Нужно с великим усердием следить, чтобы никто из братьев не оставался с глазу на глаз с другим монахом, особенно с юным. Тем более недопустима дерзость – брать брата за руку и обнимать его. Если кто нарушит это правило, будет подвергнут тяжкой епитимье.
6. О том, что в киновии не должно иметь личного имущества и что собственнику уготована тяжкая мука
А. Из Григория Двоеслова
Некий монах по имени Иуст хорошо знал врачебную науку. Он обычно ухаживал за мной, когда я жил в монастыре, и заботливо лечил от бесконечных моих болезней. Когда же он сам заболел и приблизился к смерти, то за ним ухаживал у одра родной брат по имени Копиос, который теперь добывает себе пропитание врачебным искусством.
Когда упомянутый Иуст почувствовал близость смерти, то открыл своему брату, что у него спрятано три золотых монеты. Это не могло утаиться от братии. Тщательно разыскивая и внимательно пересматривая все его лекарства, они нашли три золотые монеты, спрятанные в пузырьке. Когда меня известили о таком грехе брата, жившего вместе с нами, я не мог равнодушно перенести это, ибо в нашем монастыре было твёрдым правилом, чтобы все братья жили общиною и никому из них не позволялось иметь собственности. Сильно огорченный, я стал размышлять, что делать: молиться ли за очищение греха брата или показать живущим братьям пример строгости?