Я пошёл и рассказал об этом другим старцам. Те пришли и упрекнули его:
– Авва, брат пришёл, чтобы от твоей святости получить пользу, почему же ты не говоришь ему, что нужно делать?
Старец им ответил:
– Но я не начальник монастыря, чтобы командовать. Да. я ему ничего не говорю. Но он же видит, что я делаю, и если хочет, то может работать вместе со мной.
С тех пор я внимательно следил за тем, что он делал, и вместе с ним брался за работу. А он работал всегда молча. Этому и меня научил – всегда молчать за работой».
Авва Петр говорил, что авва Макарий отличался незлобием в отношениях со всеми братьями. Люди спрашивали:
– Почему ты позволяешь так обращаться с собой?
– Двенадцать лет я работал Господу моему, – отвечал он, – чтобы Он даровал мне этот дар, а вы советуете отказаться от него?
Авва Пимен сказал, что, если человек себя уничижает, то обретает успокоение, в каком бы месте он ни жил.
Об авве Петре и авве Епимахии рассказывали, что они были сподвижниками в Раифе[8]. Как-то раз, когда они сели обедать в церкви, им велели пересесть за стол старцев. После долгих уговоров согласился только авва Петр. Но когда он встал, авва Епимахий спросил его:
– Как же ты дерзнул пойти за стол к старцам?
– Если б я остался, – ответил он, – то братия попросила бы меня как старца первым делом благословить трапезу и считала бы меня первым среди вас. А там, среди старцев, я все же буду меньшим и в помыслах самым смиренным.
Петр, пресвитер Дийского[9] монастыря, когда молился с кем-то, то хотя по своему священному сану мог стоять впереди, но по смирению всегда становился позади всех исповедующихся, о чем написано в житии аввы Антония. Он поступал так, чтобы никого не обидеть.
Старец сказал: «Бегая, бегай от людей, или смеясь, смейся над миром и становись, как безумный».
Е. Из аввы Кассиана
Один богатый и славный юноша, сын известных родителей и к тому же еще и хорошо образованный, жил в миру. Он оставил отца и всю мирскую славу и предпочел монашескую жизнь. Авва, чтобы испытать его веру и смирение, велел ему взять десять плетеных торб и продать в своем родном городе, и не все сразу, а только по одной. Юноша исполнил поручение терпеливо и смиренно: взвалил торбы на плечи и продал их одну за другой. Он не задумывался над тем, что порученное ему дело презренно, потому что он знатного рода, не испугался презренного занятия торговлей, ибо старался стать подражателем смирения Христова.
Мы знаем и другого отца, авву Пинуфрия, мужа, украшенного всяческими добродетелями. Он был священником и аввой в великой киновии в Египте, неподалеку от города Панефо[10]. Его прославляли и чтили и за образ жизни, с которым он сроднился, и за почтенные лета, и за должность игумена. Он понял, что из-за славы не может упражняться в делах смиренномудрия, которым предавался прежде по любви к послушанию, тайно бежал из монастыря и удалился в самую дальнюю часть Фиваиды[11]. Сняв с себя монашескую одежду и надев мирскую, авва пришёл в киновию к тавеннцам. Он рассчитывал на то, что тут никто его не узнает: братия была многочисленной, и обитель располагалась слишком далеко от его монастыря.
Много дней Пинуфрий просил принять его в братию. Наконец, авва монастыря согласился, оценив его превеликое смирение и терпение. Но поскольку Пинуфрий был старик, которому не поручишь тяжелую работу, то велел ему ухаживать за садом под началом монаха. Пинуфрий, став послушником брата, обрел, наконец, вожделенное смирение и послушание. Он не ограничивался своим служением, но охотно выполнял работы, от которых братья отказывались как от слишком нудных.
Так в тайне он пробыл в монастыре три года. Его ученики искали своего старца по всему Египту, и один из них, прибыв в Тавеннский монастырь, узнал его. Черты лица старца при первой же встрече показались ему знакомыми; но чтобы проверить, не ошибся ли он, ученик решил поговорить с Пинуфрием. Он не мог полагаться только на внешний вид аввы: перед ним был почтенный старец, державший в руках тяпку и рыхливший землю, носивший навоз в корзине на плечах и половший грядки.
Когда ученик услышал его голос, то понял, кто перед ним, и бросился ему в ноги, что изумило всех, кто в это время оказался в саду. Ведь он совершил поклон перед человеком, который для них был новоначальным и считался самым меньшим среди братьев, как оставивший мир совсем недавно. Они изумились еще больше, когда узнали его имя. Ведь монастырские братья были наслышаны о Пинуфрии, как о великом человеке. Тут же стали просить прощения у него, что они, мол, даже не подозревали, кто он такой, и поставили его на последнее место. Братья долго упрашивали Пинуфрия остаться, но тот против своей воли вынужден был вернуться в свой монастырь: ведь на новом месте он уже не мог больше наслаждаться дорогим его сердцу послушанием.
8
Раифа – прославленная обитель на Синайском полуострове, недалеко от побережья Красного моря, названная в честь закланных в ней отцов блемилианами. Сегодня этот район называется по-аравийски Эль-Тор.
9
Дий – в греческой мифологии одно из имен высшего языческого божества Зевса. Здесь скорее всего название местности, где был построен названный монастырь.
11
Фиваида была областью древнего Египта со столицей Фивы, которая была местом пребывания царей. Развалины этого города сегодня можно видеть между Луксором и Карнакой. Пустынь под названием Скит расположена в 500 км от Фиваиды. В IV веке Фиваида стала центром общежительного монашества. Преп. Пахомий Великий основал там 9 мужских и 1 женский монастырь, где было 7000 человек.