Состояние организма переменяют либо ангелы, либо бесы, либо окружающий воздух, либо правила питания. Тогда в уме возникают помыслы, либо страстные, либо бесстрастные. Ангелы изменяют словом, бесы – прикосновением, воздух – переменой, а правила питания – количеством и качеством еды и питья.
Кроме памяти, зрения и слуха, на душу могут влиять и выпадающие ей радости и скорби. Когда душа испытывает радость или скорбь, то меняется и состояние организма, и тогда и помыслы в уме становятся другими.
Помыслы делятся на простые и составные. Бесстрастные помыслы простые, а страстные – составные, потому что они состоят из страсти и умственного образа. Часто бывает, что за простыми помыслами следуют составные, чтобы заставить человека согрешить в разуме.
Возьмем, к примеру, золото. На память человеку пришел страстный помысел о золоте, и в мыслях появилось желание украсть золото – так грех был совершен уме. Потом в связи с золотом пришел помысел о золотой монете, золотой шкатулке или о золотой спальне и так далее.
Так как помысел о золоте был составной, то он был и страстным. А помысел о золотой монете или шкатулке был простым, потому что в уме не было никакого страстного отношения к этому. Так происходит со всяким помыслом: тщеславия, женолюбия и прочее. Итак, не всегда за страстным помыслом непременно следует страстное желание, как показывает этот пример. Отсюда понятно, какие помыслы относятся к простым.
Если хочешь преодолеть помыслы, внимательно следи за страстями, и тогда с легкостью изгонишь их прочь. Например, применительно к блудному помыслу, постись, бодрствуй, трудись, ни с кем особо не общайся. Применительно к гневу и печали – презирай славу и бесчестие и материальные вещи. Применительно к злопамятству – постоянно молись за обидчика и освободишься от этого помысла.
Великое дело – не иметь пристрастия к вещам, но еще большее дело – бесстрастно мыслить о них.
Всякая брань монаха против бесов заключается в том, чтобы очистить свои помыслы от страстей. Иначе он не сможет смотреть на вещи бесстрастно. Одно дело вещь, а другое дело ее образ в уме и совсем иное – страсть. Вещь – это, например, мужчина, женщина, золото и прочее. Умственный образ вещи – например, простое воспоминание о чем-нибудь названном. А страсть – это увлекающий тебя помысел, состоящий из пристрастия и умственного образа. Отдели страсть от умственного образа-замысла, и останется невинный помысел. Если мы захотим, то произведем это разделение благодаря духовной любви и воздержанию.
Добродетели отлучают ум от страстей, а чистая молитва предоставляет ум самому Богу. Если мы долго помышляем о Боге, то прилагаем усилия к улучшению страстной части души и уже не сдадимся перед вторжением помыслов, но в точности узнав их причины и отрезав их, мы станем еще прозорливее. Тогда на нас исполнится слово Писания: И окомое смотрит па врагов моих, и уши мои слышат овосстающих на меня злодеяних (Пс 91:12).
Когда ты видишь, что твой ум благочестиво и праведно пребывает среди образных пониманий мира сего, знай, что твое тело стало чистым и негреховным. А когда видишь, что твой ум медлит в греховном размышлении, и ты не отсечешь это размышление, то и телом впадешь в грех.
Мир вокруг тела – вещи, а мир вокруг ума – замыслы.
И как тело может согрешить с женским телом, так и ум может согрешить с умственным образом женщины, благодаря представлению и собственного тела. Такой человек видит, как в уме облик его тела соединяется с обликом тела женщины.
Также и облику обидчика человек противится, воспроизводя в сознании образ собственного тела. И в других мысленных прегрешениях все происходит в таком же духе, как если бы это случилось на деле в мире вещей.
Некоторые подвижники только отражают страстные помыслы, а некоторые отсекают сами страсти. Отразить помыслы помогают псалмопение, молитва и прочие действия, противостоящие мечтам и прочим временным отвлечениям. А отсечь страсти помогает презрение к вещам, чтобы не дать им возможность воспользоваться этими вещами.
З. Из святого Варсонофия
Брат спросил старца:
– Если вторгнется в меня страстный помысел, чем я смогу его отразить? Должен ли я возражать словом, бранить его и как бы гневаться на него? Или мне нужно прибегнуть к Богу и повергнуть свою немощь перед Ним?
2. – Брат, – ответил старец, – Господь не упразднил страдания от скорбей, но сказал: Призови Меня в день скорби; Я избавлю тебя, и ты прославишь Меня (Пс. 49:15). Нет другого способа побороть какую-либо страсть, кроме как призвать имя Божие. А возражать – это дело не всякого человека, но только сильных в Боге, коим повинуются бесы.