— Мне его жаль, — заколебался Ранд.
— Третий принцип.
— Я и седьмой нарушаю, — Йовин опустил пистолет, — но он человек. Раненый и безоружный. Ведь… второй принцип, правильно? «Оберегай честь».
— Дай мне оружие, — предложил Терну. — Я все сделаю.
— Нет, — Йовин снова прицелился. — Я офицер и служу семи принципам.
Внезапно мужчина расслабился и улыбнулся злой улыбкой, в его глазах появился нездоровый блеск. Медленно и отчетливо он произнес одну короткую фразу и рассмеялся.
Выстрел.
Йовин Ранд смотрел на труп мужчины широко раскрытыми глазами, его руки тряслись, он глубоко дышал, как будто только что убил в первый раз, хотя прежде отнял немало жизней. Кровь растекалась лужей вокруг головы агента «Синей луны» и блестела под слабым светом складских ламп. От Йовина пахло страхом.
— Все в порядке, Ранд-гиро? — спросил Терну.
— Невозможно… — прошептал человек и направил на напарника полный ужаса взгляд. — Да, Терну-гиро, все… все в порядке.
— Что он сказал? — настаивал Терну.
— Ты не поймешь, — Ранд закрыл глаза, — тебе и не нужно.
Человек, покачиваясь, вышел наружу; снова начинался дождь. Мелкие капли его постепенно укрупнялись, появился легкий прохладный ветер; такая морось никогда не покидала Хорд Лангор.
— Послушай, — вдруг хрипло произнес Ранд, — я… я хочу рассказать, но не уверен, что стоит и что я смогу.
— Расскажи, — Шеркен подошел к нему и положил руку ему на плечо. — Как можешь.
— У меня была семья. Братья, сестры… много. Мы все росли в одном месте, в Секкине, если точнее — в Даннари Суру, неподалеку от Норо Сардента. Наш отец был очень плохим человеком, не понимаю, почему Звезды не покарали его смертью. Он издевался над нами, заставлял драться и ранить друг друга, мучал, эксперименты ставил.
— Рабовладелец.
— До вашего прихода этим занимались гэр. Мне повезло, со мной отец ничего не успел сделать, но некоторых он просто убивал. Мы редко видели свет. Когда отец позволял нам покидать дом, а это бывало так редко, что мы забывали, как выглядит солнце, мы были счастливы…
— Тяжелое детство, — пробормотал Терну, — вредит нравам.
— Мне двадцать три, Терну-гиро. Двадцать циклов назад, пятнадцать, даже десять, времена были жестокие, ты и сам знаешь.
— Времена всегда жестокие, — глазам Терну вернулся обычный их зеленый цвет. — Судьба чтит третий принцип.
— Не знаю, есть она или нет, но если есть, то тот, кто ее сочиняет — сумасшедший ублюдок. Сарвет-Церги не отвечал на молитвы и не принимал мою сделку, а я предлагал здоровье, рассудок, даже половину жизни — все, что угодно, чтобы все кончилось. Ему было плевать на нас… но я не об этом.
— Продолжай.
— К счастью, нас все же спасли. Вы. Отца поработили и продали в Кайлур, он и сейчас, наверное, служит какому-нибудь лоснящемуся коту где-нибудь в Синпуре. О Звезды, как же я мечтаю убить его… своими руками разорвать!..
— От смерти не сбежать, — сказал Терну, наблюдая за дождем. — Потерять волю куда хуже. Нет ничего страшнее унижения, Йовин. Он получил по заслугам.
— Может быть, — в голосе Ранда слышалась горечь, — но пойми мою ярость.
— Я понимаю. Что было дальше?
— Нас разнесло по разным местам, по всему Эртинуру, мы потеряли связь друг с другом. Когда я вступил в Кровавую стаю, «Вороны» использовали все, что у них было, чтобы найти моих братьев, сестер — обязательная проверка благонадежности и все такое — но даже им не удалось никого найти. Я и лиц-то уже не помню… думал, мы с ними уже никогда не увидимся.
— Но ошибался?
— Похоже на то. Этот человек, — Ранд кивнул в сторону складской двери и опустил взгляд, — он говорит, что один из моих братьев жив и что он ждет меня.
— Откуда гэрец знает, кто ты и что у тебя есть брат? — лейвор почесал нос. — Есть соображения?
— Только одно: брат связался с гэрской мафией, — задумчиво нахмурился человек, — а ведь отец хорошо с ними дела делал, они за нас платили огромные деньги… Как можно…
— Что теперь?
— Если он в Хорд Лангоре, я должен его найти.
— А если это западня?
— Я буду осторожен. Ты бы на моем месте как поступил, а, Терну?
— Даже не представляю, но едва ли это просто совпадение. Живи так, чтобы не сожалеть, Йовин-гиро; хочешь играть с судьбой, играй, но не отступайся, потому что ты отвечаешь не только за себя одного.
— Ты прав, — ответил Ранд, — но я не могу не попробовать.