— Будущего никто не знает; мы с вами заложники судьбы, — сказал он, — вся разница, что вы боитесь ее, а где царит неуверенность, там цветет страх; для меня же вчера и завтра едины. Так вот… я здесь, чтобы предложить вам спасение. Распустите «Мышей Норо Сардента».
— Что ты сказал?! — закричал человек. — Это просто смешно. Ты один, что ты можешь сделать? Мы сломаем тебя, вот и все.
Охранники обступили лейвора, наставляя на него оружие.
— Я же сказал… — глаза лангорита засияли красным. — Будущего никто не знает.
Телохранители уставились на него в потрясении; они привыкли, что под дулами автоматов враги становятся скромнее. Бандиты тревожились, Шеркен ясно видел это. Они держали руки на спусковых крючках своих пушек — старых, но исправных автоматов производства независимого Секкина — и переминались с ноги на ногу.
Терну знал, что, если они откроют огонь, он не сможет уклониться. Его скорости без проблем хватило бы, чтобы справиться с двумя или тремя вооруженными людьми, но в комнате их было около десятка, а окрестности охраняло еще полсотни бандитов.
Зато у него был козырь в рукаве.
Под потолком раздался хлопок, затем — орлиный крик, и через мгновение на одного из охранников сверху упала железная птица. Человек закричал, от него во все стороны полетели брызги крови. Стоявший напротив него повалился на землю с небольшой красной точкой во лбу.
Остальные едва успели среагировать и открыть огонь по птице, как Терну рванулся с места.
Схватив ближайшего к нему бандита, он резким движением свернул ему шею и, зажав его руку, расстрелял весь магазин. Еще трое, вопя, упали на залитый красным пол. Лейвор бросил труп в стоявшего рядом врага, отточеным движением выдвинул из рукава нож в ножнах и, мгновенно выхватив его, перерезал горло ошарашенному противнику.
Клинок, словно пуля, вылетел из его лапы, попал очередной жертве в шею и застрял в плоти; Терну сразу же подскочил к фонтанирующему кровью трупу и, вытащив оружие, вонзил его в голову лежащему под телом товарища недобитку. Последний стоявший охранник глядел не него безумным взглядом, наставив на аристократа свой дрожащий автомат… Взмах железного крыла — и его голова слетела с плеч.
Птица вернулась на плечо Терну; лейвор, переводя дух, небрежно поправил шарф и облизнулся; сердце бешено билось, но он был абсолютно спокоен. Кровавая стая использовала особый боевой стиль, при котором принципы применялись в пылу сражения, и Шеркен в совершенстве им овладел; только очистив разум от лишних мыслей, можно было биться без страха и сомнения, используя приемы, отшлифованные десятициклиями войн. В Лангорской империи этот непобедимый стиль называли hinu riesteri — «катой праведника».
В живых остался только главарь. Несколько секунд он молча смотрел на лежащие перед ним трупы, а затем заорал так громко, что Терну решил, что у него лопнут барабанные перепонки.
— Как? Что? Такого не бывает! — вопил наркобарон. — Что ты?! Как?!..
— «Отринь страх», — покачал головой лейвор.
— Монстр! Чего тебе нужно?!
На шум сбежались еще головорезы; даже будь Терну глухим, он услышал бы топот их сапог. Нельзя сказать, чтобы он был совершенно спокоен: сердце билось, лейвор был возбужден. Кровь словно превратилась в адреналин, ему хотелось продолжать; мышцы напряглись, приготовившись к очередному рывку, но он усилием воли смирил жажду крови.
— Вы не слушали. Распустите «Мышей».
— Ты с ума сошел! Ты даже не представляешь, какие деньги в этом вертятся! Скольким людям ты перейдешь дорогу!
— Каждый живет только однажды… — тилур поднял взгляд, птица на его плече оживилась.
Наркобарон поежился в кресле. Дверь с грохотом открылась, внутрь вбежали вооруженные бандиты, бренча автоматами. По запаху Терну понял, что они боятся; смрад наполнил всю комнату. Конечно, бойцы пытались скрыть свое беспокойство, но нюх лангорита им было не обмануть. Сильнее всех пах главарь. Лангорит оценил шансы: его противники делали ту же ошибку, что и те, кого он только что убил. Им достаточно было бы перестать дрожать, чтобы уничтожить его на месте, но вместо этого они с ужасом уставились на него, ничего не предпринимая. Шеркен вздохнул и продолжил:
— У вас есть деньги и связи, но защитят они вас, если я решу вскрыть вам глотку?
— Тронешь меня — сдохнешь, — чуть отойдя от шока, ответил главарь.
— Я в руках Звезд.
Каждое слово работало на него. Чем больше люди верили в бесстрашие Терну, тем могущественнее он становился в их глазах и тем большую власть над ними приобретал. В глубине души он был очень горд собой и не переставал удивляться, как люди похожи друг на друга; эту уловку он применял уже не один цикл.