Парк, в отличие от улиц, был почти пустынен. Праздные светские гуляки ещё не вставали, а у остальных было слишком мало времени, чтобы без дела болтаться в парке. Утренний холодный воздух освежал и бодрил. Мистер Девениш сделал глубокий вдох, наслаждаясь колкостью воздуха, наполнившего его лёгкие.
Султан становился на дыбы и хрипел, полный истового стремления помчаться вперёд. Мистер Девениш пришпорил коня и, поскольку вокруг никого не было, предоставил жеребцу свободу движения, наслаждаясь разницей между теплом и силой возбуждённого животного под собой и потоком холодного воздуха, пронизывавшего его тело. Цокот копыт Султана по дорожке эхом отдавался в окружающей тишине.
Жеребец промчался мимо пары кроликов, грызущих сладкую, влажную траву. Напугал нескольких птичек, клевавших хлебные крошки, оставленные накануне кем-то из детей. Проскакал мимо двоих мужчин в грубых пальто, прятавшихся за кустами рододендронов. Эти двое вышли было, когда он приблизился, но поспешно отступили, как только Султан с шумом двинулся в их сторону. На мгновение жеребец заинтересовался, что это они там делают, но вскоре забыл о них, поскольку отклонился в сторону в попытке избежать встречи со стадом возмущённых гусей.
Через некоторое время и человек, и лошадь тяжело дышали, и мистер Девениш мог с уверенностью заявить, что как и ему скачка позволила вымести всю паутину из мозгов, так и его коню удалось освободиться от избытка энергии. Хьюго позволил Султану замедлить ход до лёгкого галопа и улыбнулся. Одним из качеств, которые он так ценил в своей необыкновенной лошади, была её способность легко менять аллюр. Хьюго глубоко вдохнул. Он чувствовал себя освежённым, взбодрившимся, живым. И голодным. Он услышал, как в отдалении уверенным и быстрым галопом скачет другая лошадь.
Мистер Девениш огляделся вокруг и увидел всадника – леди в простой тёмно-синей амазонке и в низко надвинутой чёрной шляпе. Ещё один любитель рано вставать. Вскоре парк начнёт заполняться другими людьми, которые, подобно ему, предпочитали относительный покой раннего утра заполненным толпой модным дневным часам.
Хьюго наблюдал за всадницей. Необычно для дамы подниматься так рано. Но вскоре он понял, что эту женщину нельзя отнести к разряду обыкновенных. Большинство леди, которых знал Хьюго, предпочитали либо неспешно прогуливаться на своих лошадях, либо, по большей части, скакать лёгким галопом. Эта женщина неслась во весь дух. Энергично и немодно, так же, как он и Султан. Лошадь, на которой она скакала, была неказистой. Хьюго это заметил со всей ясностью, даже с такого расстояния, но тем не менее верхом эта дама смотрелась волшебно. Он никогда не видел у леди лучшей посадки. Наверняка она, что называется, родилась в седле. На мгновение Хьюго задумался, а леди ли она. Насколько он мог видеть, никакой грум её не сопровождал.
Мистер Девениш пожал плечами, медленно развернул лошадь и поехал обратной дорогой.
Внезапно Хьюго услышал, что мерное цоканье копыт другой лошади затихло. Он бросил через плечо короткий взгляд, выругался, развернул Султана кругом и помчался назад, по только что пройденному пути.
Два бродяги в грубых пальто, которых он встретил раньше, напали на женщину. Один из них схватил лошадь под уздцы и старался перехватить у всадницы управление. Та сражалась изо всех сил, колотя злодея стеком по голове и по рукам и всё время принуждая лошадь двигаться. Кобыла пятилась назад и хрипела, но не могла вырваться. Другой мужчина схватил женщину за юбку амазонки и тянул вниз, пытаясь стащить наездницу с седла.
Хьюго позволил себе выругаться и пришпорил Султана, посылая в более быстрый галоп.
Женщина высвободила ногу, которая была зажата передней лукой седла, и с силой ударила ею второго негодяя. Тот, взвыв, покатился назад. Когда же до слуха Хьюго помимо воплей боли донеслись угрозы, которыми мерзавец осыпáл пнувшую его женщину, кровь у него разом закипела и он закричал:
– Прекратите, вы, бродяги! Оставьте леди в покое! – Какая жалость, что он не носит шпор!
Оба лиходея оглянулись. Женщина, получив внезапное преимущество из-за того, что они на мгновенье отвлеклись, развернула лошадь, стремясь побыстрее ускакать. С силой нанеся последний гневный удар стеком по голове первого нападавшего, она пришпорила лошадь и понеслась прочь.
– Хорошо сработано, мадам, – прокричал Хьюго и, повернув Султана прямо на бандитов, ударил пятками коня и послал его на разбойников в грохочущем галопе. Те испугались и побежали.
Сперва Хьюго собрался было начать преследование, но решил, что важнее убедиться, что женщина не пострадала. Без сомнения, она крайне расстроена случившимся, хотя и показала себя храбрым бойцом. Он не сомневался в том, что должен предложить ей сопроводить её домой.
Хьюго последовал за всадницей. Она быстрым галопом мчалась к ближайшему выходу, но её лошадь не представляла собой ничего особенного, и Султан скоро догнал её.
Всадница быстро взглянула через плечо, когда он подъехал ближе, и к его удивлению, заставила лошадь прибавить скорость.
– Все в порядке, мадам, – окликнул Хьюго. – Я не причиню вам вреда.
Ответом ему было только то, что она вонзила пятки в круп лошади, заставляя её скакать ещё быстрее.
– Я друг, – крикнул Хьюго, решив, что женщина, возможно, запаниковала. – Моё имя Девениш, мадам. Я просто хочу убедиться, что вы не пострадали.
– Со мной всё в порядке, спасибо вам большое. Пожалуйста, не беспокойтесь, – прохладным тоном бросила она через плечо.
Хьюго направил Султана так, чтобы тот двигался бок о бок с её лошадью.
– Я намерен сопроводить вас в безопасности до дома, и никакие ваши слова не изменят этого, – твёрдо заявил он.
Он искоса взглянул на неё, желая увидеть лицо, но не смог. На ней была густая тёмная вуаль. Без сомнения, чтобы защитить цвет лица. Многие леди так делают. Это также защищало от любопытствующих взглядов. Хьюго находил ореол таинственности, создаваемый вуалью, очень интригующим. В любом случае всадница не давала ему ни малейшего шанса разглядеть её, и по-прежнему отворачивалась. Хьюго скакал позади неё с лёгкой улыбкой на губах.
Мистер Девениш решил, что она не принадлежала к его классу, а если и принадлежала, то переживала не лучшие времена. Об этом говорил её простой, старомодный и слегка потрёпанный, хотя и безукоризненно чистый и выглаженный костюм. Женщина была маленькой и стройной, с тёмными волосами. Кудрявые завитки выбились из-под основания её коричневой шляпки для верховой езды с закрученными полями. Также она была молода и, возможно, привлекательна, если судить по её грациозности и нежному сливочному цвету шеи, единственного небольшого участка кожи, который она оставила неприкрытым.
Хьюго не мог видеть, носила ли она кольцо, этому мешала пара йоркских желтовато-коричневых перчаток на маленьких руках, крепко сжимавших поводья, – более крепко, чем требовалось, слишком крепко для такой опытной и умелой всадницы. Он пригляделся повнимательней. Ага, её руки дрожали, хотя и совсем чуть-чуть. Всё-таки она была напугана, хотя и не собиралась этого показывать. Он преисполнился восхищения. А она отважна, эта женщина.
– Вы не должны бояться назойливости с моей стороны, мадам, – мягко заметил он. – Я просто хочу убедиться, что вы в безопасности.
Она даже не замедлила ход.
Хьюго начал понемногу сердиться. Он был её спасителем, ну, или был бы им, если бы она не сумела защитить себя сама. Меньшее, что она могла сделать, – это поблагодарить его. Хотя, напомнила ему его совесть, она поблагодарила его, вполне учтиво, но этого было недостаточно. Он хотел встречи лицом к лицу. Да, он хотел, причём просто отчаянно, увидеть её лицо.
– Моё имя Девениш, мадам, – повторил он. – И я провожу вас домой.
Ответом был раздражённый звук – и только. Всадница по-прежнему отворачивалась от него.
Хьюго заставил Султана подъехать немного ближе, пытаясь мельком увидеть её лицо под лёгкой вуалью. Женщина тоже пришпорила лошадь и не оборачивалась. Губы Хьюго изогнулись в усмешке при виде такой решительности. Играла ли она в некую игру или была искренна? Целомудренная женщина, в соответствии с правилами приличия отказывающаяся говорить с посторонним мужчиной, или хитрая лисица, соблазняющая охотой?.. С её посадкой она должна быть великолепной охотницей, подумал он.