– Добро пожаловать, сэр Пакстон… Мисс Харт. Мы всегда рады вас обслужить.
Это был черноволосый мужчина небольшого роста с тонкими усиками. Лишь легкий подъем черной брови засвидетельствовал удивление при виде высокой фигуры Лейфа в одежде не по размеру.
– Это – мистер Драугр, наш знакомый из Норвегии, – спокойно объяснил отец. – Его багаж украли, когда он прибыл на причал, и, как видите, ему необходим гардероб.
– Да… Я вижу. Это верно.
Человек повернулся, хлопнул в ладоши, и в приемной появились два молодых его ученика.
– Думаю, нам предстоит много работы, – объявил им портной.
Он повернулся и улыбнулся профессору:
– Не беспокойтесь, сэр Пакстон. Стивену Уорду эта работа по плечу.
Он проводил группу за занавеску, за которой скрывалась богато обставленная задняя комната, и указал на возвышение:
– Если мистер Драугр поднимется на помост, мы снимем мерки.
Лейф взглянул на профессора, который перевел ему пожелание мистера Уорда, и поднялся на помост.
Стивен Уорд подошел к помосту и замер на мгновение, рассматривая внушительную фигуру с широкими плечами.
«Ну и экземпляр», – подумал он, и в темных глазах его сверкнуло восхищение.
Криста тоже позволила себе взглянуть на Лейфа, и на мгновение ее взгляд задержался на тяжелой выпуклости слишком узких брюк. Криста смутилась и снова взглянула ему в лицо.
Уголок рта Лейфа слегка изогнулся.
– Леди, если вы хотите, чтобы новая одежда подошла по размеру, не стоит смотреть на это место.
Криста молча стиснула зубы, сдерживая резкий ответ, готовый слететь с языка.
– Время уходит, – заметила она мистеру Уорду. – Не начать ли нам? Мне очень нужно вернуться к работе.
– Разумеется, – ответил Стивен Уорд. – Сняв мерки, мы решим, какой стиль подходит вашему другу. На основании этого выберем материал и цвета, которые подойдут ему лучше всего. А потом вы сможете препроводить его в соседнее заведение – там большой ассортимент шляп, и затем ниже по улице, к «Бизли и Хьюиту» – там сапоги и ботинки.
Пока снимали мерки, Лейф критиковал неудобную и тесную английскую одежду.
– На Драугре мужская одежда делается для удобства, – рассказал он отцу, потом пристально посмотрел на Кристу: – А ваша женская одежда еще ужаснее. Как вы можете работать в такой стягивающей одежде? Ведь она перекрывает вам приток крови к голове.
Криста помолчала, рассматривая образцы тканей, потом взглянула на него.
– Так одеваются цивилизованные женщины. – Ей не хотелось признавать, что Лейф прав. В душе она сама питала особую ненависть к неудобному корсету из китового уса, стягивавшему талию и вынуждавшему тело принимать модную форму песочных часов.
Лейф осмотрел ее с головы до пят, вгляделся в тонкую талию, задержал взгляд на груди, потом перевел его на лицо.
Он слегка наклонил голову.
– Я признаю это, леди. Только, думаю, ваша красота не зависит от одежды. Вы были бы еще привлекательнее вообще без одежды.
Отец кашлянул и заговорил со Стивеном Уордом:
– Как моя дочь уже говорила, у нее сегодня вечером еще много дел. Если мы немного поторопимся…
– Да-да, конечно.
Вид у отца был несколько растерянный, может быть, даже взволнованный, и Криста подумала, что причиной этому были те страстные взгляды, которые Лейф обращал в ее сторону.
Глава 7
Театр ее величества на Хеймаркет был богато декорирован хрустальными люстрами, занавесом из красного бархата и позолоченными бра вдоль стен, обитых тканью с красным тиснением. Множество элегантно одетых леди и джентльменов заняли места, и сейчас, когда представление подошло к концу, люди вставали в ложах.
Для посещения театра Криста выбрала шелковое платье цвета аметиста с низким вырезом, отороченным брюссельским кружевом. А широкая юбка с глубокими шлицами по последней моде была отделана лентами в тон платью.
Опера приближалась к концу, музыка понемногу затихала по мере того, как опускался занавес. Публика громко аплодировала, а лорд Уимби, пожилой мужчина с серо-стальными волосами и румяными щеками, сидевший рядом с Кристой и Мэтью в элегантной ложе, закричал: «Браво!»
– Бальф великолепен, виконт, – отозвалась Криста о композиторе. – Спасибо вам, лорд Уимби, за приглашение.
Он улыбнулся:
– Не стоит, уверяю вас.
– Мэтью обычно проводит вечер за кое-чем более увлекательным, – заметила Диана, одарив Мэтью улыбкой, значение которой Криста не совсем поняла.
– Его отец и я пытаемся подвигнуть его на более серьезный образ жизни, – сказал лорд Уимби. – Мы и от вас ожидаем поддержки, мисс Харт. – Виконт подмигнул, говоря о них как о супругах.
Двигаясь к выходу, Диана раскрыла веер из черных страусовых перьев и принялась им обмахиваться.
– Опера была превосходная, не так ли? Ах, я так люблю музыку. Я могла бы слушать ее часами. По-моему, нет ничего более занимательного.
Одетая в шелковое платье в синюю и черную полоску, с красновато-каштановыми локонами, зачесанными назад, с синими глазами, Диана Кормак, виконтесса Уимби, была чрезвычайно красива.
Все четверо вышли из ложи и направились к каретам, выстроившимся перед зданием театра.
Когда Криста вернулась в дом на Сент-Джордж-стрит и Мэтью проводил ее до двери, было около полуночи. Поскольку слуги легли спать, она открыла дверь своим ключом, потом повернулась и пожелала Мэтью спокойной ночи.
В ответ он притянул ее к себе и нежно поцеловал в щеку.
– Благодарю за приятный вечер, Криста. Нам следует вскоре его повторить. Через день-два я зайду, и мы сможем это обсудить.
Криста просто кивнула в ответ. Ей хотелось разобраться в своих чувствах к Мэтью Карлтону. Каждый раз, когда они проводили время вместе, она испытывала некоторые сомнения. Может быть, ответ даст время. Она закрыла входную дверь и повернулась к лестнице, потом увидела луч света лампы в коридоре, пробивающийся через полуоткрытую дверь отцовского кабинета. Решив, что отец либо заработался допоздна, либо забыл задуть лампу, она пошла в кабинет.
Войдя, она увидела, что не отец, а Лейф склонил светловолосую голову над столом красного дерева в углу, и резко остановилась.
Он держал в руке карандаш, вцепившись в него так, будто тот мог сбежать, и копировал буквы, которые написал для него отец. Должно быть, Криста издала какой-то звук, потому что Лейф отложил карандаш, отодвинул стул и встал.
– Так… наконец-то вы дома.
Она вздернула подбородок. Почему этот человек постоянно вызывает в ней раздражение?
– Едва ли вас касается мой распорядок дня, – ответила она, хотя исландские слова были гораздо резче.
Он кивнул в сторону окна:
– Этот ваш друг… вы отсутствуете с ним допоздна?
Рядом с входной дверью горел фонарь, и Криста поняла, что Лейф, должно быть, видел ее с Мэтью.
– Мы были в… э-э-э… – Она понятия не имела, каким словом лучше описать оперу. – В месте, где играли музыку, и мы были там не одни.
– Вы говорите, что он – друг, а я думаю, что он – нечто большее.
Она проигнорировала это замечание. Мэтью всего лишь поцеловал ее в щеку, едва ли этого достаточно, чтобы заслужить обвинение, и уж точно не от Лейфа. Вместо этого Криста зашла с другой стороны стола, чтобы взглянуть на то, что так усердно изучал Лейф. Она увидела, что буквы, которые он писал снова и снова, становились лучше с каждым усилием.
– Отец учит вас писать алфавит. Как только вы будете знать буквы, вы сможете начать учиться чтению. Вам известно значение этого слова?
Он кивнул:
– В древности наши соплеменники использовали саги, чтобы записать то, что должно было передаваться из поколения в поколение. Потом появились священники. Они научили мой народ письменности и рассказали о вашем христианском Боге.