— Я помогала ему с тех пор, как села на своего первого пони, — с гордостью объявила мисс Дэнби. — Ухаживала за жеребятами, вела племенную книгу, занималась учетом продаж. Папе больше нравилось заниматься самими лошадьми, а не цифрами.
На лице Алистера отразилось сочувствие.
— Должно быть, для вас очень тяжело было потерять отца. Примите мои соболезнования.
Плотно сжав губы, Кэролайн отрывисто кивнула. Алистер продолжил:
— Для конюшен это тоже огромная потеря. Кто занимается ими сейчас?
— Я, — ответила мисс Дэнби, гордо вскинув подбородок. — Папа хорошо меня обучил, я знаю все о разведении лошадей, о том, когда нужно отлучать жеребенка от матери, как объездить годовика и обучить двухлетка. — Вид у нее стал еще более гордый. — Конюшни Дэнби для меня — смысл жизни. Однако… — мисс Дэнби указала на удочки на плечах у кузенов, — не смею задерживать вас и лишать удовольствия от хорошей рыбалки.
Мисс Дэнби направила коня в сторону конюшни, затем остановилась.
— Я ведь могу рассчитывать на ваше молчание?
— Разумеется, — заверил Алистер.
Коротко кивнув на прощание, мисс Дэнби пришпорила гнедого и унеслась прочь. Макс с неудовольствием отметил, что Алистер, черт его побери, тоже следит за тем, как аппетитные ягодицы мисс Дэнби поднимаются и опускаются над седлом.
Как только девушка скрылась из вида, Алистер с улыбкой повернулся к Максу:
— Любопытно. В первый раз вижу, чтобы ты робел в присутствии женщины. Я-то думал, ты в глубокой печали, оплакиваешь погибшую карьеру. А ты вместо этого решил поддержать репутацию повесы и нашел себе аппетитную крошку.
Макс едва сдерживал гнев.
— Позволь напомнить, — напряженно проговорил он, — что эта «аппетитная крошка» — гостья твоей матери и к тому же невинная девица.
— Ты уверен? Насчет невинности? — Алистер недоверчиво покачал головой. — Видел, как она скачет в мужском седле, да еще и в этих облегающих бриджах! Поверить не могу — как это я сразу не разглядел, что передо мной женщина? Правду говорят — видишь только то, что ожидаешь. А вообще-то она блестящая наездница. Какая посадка, а как она держала поводья! — Рассмеявшись, Алистер прибавил:
— С радостью покатал бы ее на своем жеребце.
Охваченный яростью, Макс замахнулся на кузена удочкой:
— Замолчи! Ты оскорбляешь леди!
— Приберегаешь ее для себя? — спросил нисколько не раскаявшийся Алистер. — Разве я виноват, что в голову лезут непристойные мысли, когда сама она расхаживает, выставив напоказ стройные ножки? Мы не одни ее приметили. — Алистер указал на противоположную сторону поля. — Смотри, как этот тип на нее пялится.
Поглядев в ту сторону, Макс прищурился — солнце так и било в глаза.
— Кто это?
— Откуда мне знать? Должно быть, кто-то из покупателей на нашей ярмарке невест. Среди этих господ ни одного настоящего мужчины нет — сплошные надушенные щеголи, — с презрением бросил Алистер. — А эта девица… значит, она из порядочных?
— Мне это доподлинно известно.
— Выходит, ты хорошо ее знаешь?
Понимая, что объясняться придется, но не желая раскрывать слишком много — уж о скандальном предложении мисс Дэнби наверняка следовало умолчать, — Макс поведал Алистеру сокращенную версию разговора в оранжерее.
— Как на ней сидят эти бриджи! Готов поспорить, в постели она была бы хороша! — воскликнул Алистер, отмахиваясь от Макса, прежде чем тот снова пошел в атаку. — Да не кипятись ты, я уже понял — она не из таких. Мисс Дэнби — леди, хотя, увидев ее в подобном наряде, подумать можно всякое. Если мачеха всерьез намерена выдать падчерицу замуж, вся затея рискует оказаться под угрозой. Представляешь, что начнется, стоит всем узнать, что она разъезжает на коне в мужском костюме? Впрочем, многих это не остановит — любой был бы рад приручить такую кобылку, да еще заполучить в придачу конюшни Дэнби.
— Этого она и боится. Мисс Дэнби не желает выходить замуж, опасаясь потерять свое дело.
Алистер кивнул:
— Пожалуй, ее можно понять. Кто же захочет передавать превосходные конюшни в руки какому-нибудь тупоумному недотепе, который не то что с конем — со щенком не управится?
— Досадно видеть, как все, над чем человек неустанно трудился десять лет, переходит к другому. Возможно, дело и вовсе погибнет, а она ничего не сможет поделать.
Алистер бросил на него пристальный взгляд, как будто понял, что сейчас Макс говорил скорее не о мисс Дэнби, а о себе.