Извозчик кивнул. Он знал своего капризного хозяина. Пусть хоть капелька грязи капнет из-под копыт лошадей на белоснежный мундир господина. Никому не поздоровится.
Он потихоньку тронул карету. Поехал по переулку. Вскоре они скрылись за поворотом.
— Ну, а мы пешочком, — сказал я. Проследил взглядом. Обернулся на свой дворик. — Ты нитки натянул? Капканы разложил?
Рит как раз вышел следом. Кивнул и улыбнулся.
— Конечно, господин. Все сделано. Никто не залезет. Нам бы еще собак завести, господин. Тогда точно никто не отважится.
Хорошая идея. Я тоже думал об этом.
— Вот-вот, займись этим. Когда вернемся.
Мы отошли пешком от дома. Время уже вечернее. Фонарщики зажигали керосиновые фонари. Невысокие деревянные столбы. На вершине чугунные стеклянные фонари с дверкой.
На мелких улочках фонарей нет. Или их там совсем мало. Насколько я знаю, газовые сейчас появились на Тверской.
— Куда мы идем, господин? — спросил Рит. — Долго нам идти?
Он улыбался прохожим. Те в ответ недовольно косились. Оглядывали одежду. Думали, что слуга над ними смеется.
— Нет, будем через несколько минут, — ответил я. — Хватит кланяться. Подумают, что ты пьяный.
Через десять минут быстрого хода мы вышли к Трубной площади. Пересекли, кстати, Неглинную. Недалеко здание ссудной кассы Лунина. Там, где началась моя эпопея.
На краю площади находилось трехэтажное здание. Окна второго и третьего ярко освещены. Первый тих и спокоен.
Это ресторан Павловского. Конечная точка нашего путешествия.
На самой площади народу не так много. Реку Неглинку после заключения в коллектор спрятали под землей. Раньше здесь кольцевались бульвары. Петровский, Рождественский, Цветной.
Сейчас площадь. Земля насыпана на метр выше. И замощена. Копыта лошадей звонко стучали по камням. В дальнем конце — цветочный рынок. Сейчас отсюда видны пустые прилавки. Мимо них ходили сторожа.
Еще тут виднелись рельсы конки. Проложили совсем недавно. Я видел пару раз, как вагон проезжает по городу. Сам еще не катался.
Новое для города увлечение. Церемонию открытия посетил сам император. Отправление конки каждый раз привлекало огромную толпу. Они стояли и смотрели на невиданное зрелище.
Конка это двухэтажный минимум вагон. Длиной восемь метров. Его тащили две лошади. На деревянных скамьях размещались два десятка довольных пассажиров.
Второй этаж называется империал. Это открытая площадка, без крыши. Туда можно подняться по винтовой лестнице. Она расположена в задней площадке.
Кататься там могут только мужчины. Женщинам подниматься неприлично. Там тоже мест на два десятка. Скамьи стоят спинками друг к другу. Ехать можно только сидя.
Обслуживали конку двое служащих. Вагоновожатый, он правил лошадьми. Кондуктор, он продавал билеты. Еще стучал в колокол на остановках и перед отправкой. Проезд пять копеек на первом этаже и три копейки на втором.
Ездила конка медленно. На повороте могла сойти с рельс. Во время езды вагон немилосердно трясло. Это потому что рельсы уложены прямо на булыжники.
На горке требовалась помощь. Поэтому впрягали еще лошадей. Кстати, чтобы заехать на Трубную площадь, для конки тоже добавляли лошадок.
— Мы идем в трактир, господин, — догадался Рит. Все это время он почтительно семенил сзади. — Очень хорошо. Там можно подраться.
Я оглянулся на слугу.
— Не вздумай там кланяться. Понял? А то меня сразу узнают. Только этого не хватало.
Рит обиженно засопел. Насколько я помню из прошлой жизни, он уже ходил со мной сюда.
Не один раз. Ни разу не подставился. Когда надо, он очень хорошо соображает.
— Слушаюсь, господин, — ответил он.
Мы пересекли площадь наискосок. Мимо проехала повозка с четырьмя пассажирами. За ней тележка с сеном.
— Ладно, не дуйся, — сказал я. Поглядел на Рита. Негоже ронять мораль спутника перед операцией. — Я знаю, что ты все сделаешь правильно. Главное, без моего согласия в драку не лезь. Вот это важно. Понял?
Рит сначала улыбнулся. Потом увял. Он думал, мы в этот раз обойдемся без сражений. Слегка приуныл.
Но нет. Насколько я знаю по репутации этого заведения, тут без драки не обойтись. Даже издали слышно, что там веселятся. Без удержу.
Слышалась громкая музыка. Скрипки, флейты и фортепиано. Громкие пьяные выкрики. Визгливый смех.
Возле входа стояли извозчики. Лошади вели себя приличнее людей. Молча жевали овес и пили воду из поилок.
Когда мы подошли ко входу, из второго этажа с грохотом вывалился человек. Окно было открытое, так что стекло не пострадало.
Он упал набок. Я думал помочь, но человек тут же сел на мостовой. Засмеялся и вытер лицо. Кажется, он не пострадал.
Потом вскочил и побежал было обратно к входу. Не доходя, свалился. Головой прямо в поилку для лошадей.
Не желал подниматься. Лежал, пуская пузыри. Один извозчик рядом вытащил его и уложил на мостовую.
Когда я открыл дверь, половые вывели изнутри другого посетителя. Руки скрутили за спину. Вытолкали взашей.
Я поглядел на Рита.
— Какое веселое место. Скучать тут не придется.
Мы вошли в трактир.
Глава 10
Треисподняя
На первом этаже небольшой темный вестибюль. Дальше по коридорам офисы контор. Они тут снимали кабинеты. Бизнес-центр, в общем.
Но основной доход, конечно же, от трактира. Сверху уже доносились звуки разудалой музыки и веселый рев.
Половые не обратили на нас внимания. Только один погрозил пальцем.
— Смотри, деревня, не шали. А то тоже так вылетишь. Даже моргнуть не успеешь.
Это он про мужика, которого вытолкали. Ну да, наглядно. Сразу все понятно.
Я не стал спорить. А вот Рит тут же спросил:
— Это как «вылетишь»? Может, покажешь?
Половые дюжие ребята. Специально наняты как вышибалы. Здоровенные детины с толстыми черепами. Как два носорога.
Они переглянулись и двинулись к нам. Я поспешно выступил вперед.
— Все хорошо, парни. Мы поняли. Никаких неприятностей. Тише воды, ниже травы.
Рита убрал за себя. Исподтишка показал кулак. Чтобы не дергался.
Половые остановились. Подумали. Один махнул на нас.
— Ладно, живите пока, — и побежали вверх по лестнице. Остановился, снова погрозил пальчиком. — Я вас запомнил. Буду держать на мушке, ясно?
Когда они скрылись наверху, я обернулся к слуге.
— Еще одна выходка, отправлю домой.
Рит пожал плечами. Он походил на кота, съевшего сметану из кувшина. Стоял с оскорбленным видом. Как будто хозяин сам виноват, что оставил лакомство на самом видном месте.
Мы тоже поднялись вверх. На втором этаже я не остановился. Отправился выше.
Тут ведь какое дело. Трактир Павловского занимал два этажа. На втором гуляла обычная публика. Мелкий торговый люд, конторские чиновники и бумагомараки и студенты.
На третьем те, кто надо. Шулеры, аферисты и прочее жулье всех мастей. Сравнительно прилично одетые. Выходили в свет. Показать себя, посмотреть других.
Раньше еще был подвал. Вернее, подвалище. Огромный, ведущий к старинным катакомбам под Москвой. Там, внизу, размещался трактир «Ад». В нем тусовались самые отчаянные головорезы со всей Первопрестольной.
Рядом под землей другое темное местечко. Харчевня «Треисподняя». Проклятое место. Там творились дела, о которых потом шепотом шушукались по всему городу. Потому что вслух нельзя о таком говорить.
Доступ вниз был только через буфетчика. Тот знал клиентов в лицо. Пускал только по рекомендации.
«Треисподняя» состояла из длинных темных коридоров. В каждом большие каморки.
«Адские кузницы» и чертовы «мельницы». Воровские авторитеты «иваны» и «болдохи» чувствовали себя здесь, как рыба в воде.
Играли в карты. Болтали, уединялись с марухами. Редко когда буянили. Все-таки серьезные люди. Да и хозяева подземного трактира не давали расслабиться.
В некоторых каморках работали. Делили награбленное. Тут же продавали. Исполняли заказы. Лепили фальшивые паспорта и деньги.