Только я подошел к воротам, как там тут же появился привратник. Как чертик из табакерки.
— Как представить ваше благородие? — спросил он с легким поклоном.
Я лениво посмотрел на дом.
— Я проходил мимо и решил нанести визит вежливости. Заглянуть на минутку. Хозяева у себя?
Привратник снова поклонился.
— Их сиятельство князь Евдокимов сейчас у себя. Я сию минуту сообщу о вашем прибытии, ваше благородие…
Он замер в ожидании, когда я назову себя. А я тоже отключился от удивления. Князь Евдокимов? Неужели тот самый?
Глава 16
Ужин
Привратник продолжал выжидающе смотреть на меня. Видимо, не мог понять, чего это я так загрузился. Даже слегка наклонился ко мне.
— Ваше благородие, как вас представить? — вежливо напомнил он. Хотя про себя, наверное, думал, что опять столкнулся с сумасшедшим аристо, который забыл, чего ради он сюда вообще явился. — У их сиятельства сейчас гости и я мог бы…
Вот зараза, он меня что, сплавить пытается? Потихонечку. Ну, это никуда не годится.
От легкого возмущения я тут же опомнился. Сразу сообразил, как использовать ситуацию к собственной выгоде.
— Я Горский, — ответил я. — Ты, голубчик, не беспокойся. Их сиятельство меня давно уже звал на ужин, так что, я думаю, будет очень рад меня видеть. А еще скажи, у вас всегда так было принято, всех гостей держать на улице и допрашивать, как в полицейском участке?
Привратник оказался уничтожен. Он больше не сопротивлялся. Покорно пустил меня внутрь.
Я прошел через ухоженную дорожку, ведущую от ворот к дому, посмотрел на кареты, запряженные лошадьми и стоящие перед особняком и вошел внутрь. Привратник наверняка прикидывал, что это за нищий дворянин, пришедший на званый ужин пешком. Хотя, думаю, в итоге решил, что я приехал на повозке, вот только отпустил пораньше и прошелся пешком до дома Евдокимовых.
Заведя меня внутрь, привратник сообщил о моем прибытии другому слуге и тот поспешил за хозяином дома.
— А вас я прошу зайти сюда, — привратник указал на комнату слева от вестибюля. — Вы здесь можете расположиться с удобством. Прошу вас, ваше благородие.
Но я не двигался. А зачем мне уходить куда-то, когда почти следом за мной в дом вошла Настенька.
На девушке было надето красивое кремовое платье с рюшечками и бантами, с открытой шеей и плечами, прикрытыми, впрочем, белым полупрозрачным шарфиком. Прическа пышная и тщательно ухоженная, локоны слегка прикрывали шею сзади и по бокам, так что это создавало впечатление хрупкости и беззащитности.
— Бог ты мой, кого я вижу, — теперь меня отсюда можно было сдвинуть только табуном ломовых лошадей. — Настенька, вы еще более великолепны и ослепительны, чем до этого. Как же так можно быть такой красоткой и соперничать с солнцем, затмевая несчастное светило?
Девушка состроила холодную и неприступную физиономию.
— Сударь, однако, вам не кажется, что ваши сравнения неуместны? — заявила она. Проплыла мимо меня и хотела уйти дальше. Я, впрочем, не собирался отпускать ее просто так. Пытался схватить за руку, но девушка ожидала нападения и ловко увернулась. — Я знаю, что вы за тип, поэтому, прошу вас, сударь, давайте обойдемся без ваших бесстыжих прикосновений.
Ух ты, какая. Я не такая, жду трамвая. Кажется, я понимаю, почему она такая злая.
Не может простить, что я о ней забыл. Ну, что поделать, дела, дорогая, неотложные и срочные дела. Надо спасать империю.
Я не стал спорить. Поклонился, развел руки, развернулся и направился в ту самую комнату, в которую меня приглашал слуга.
Настя осталась сзади, замерев на месте от удивления. Конечно же, она не дала мне уйти далеко.
— Как это понимать, сударь? — возмущенно спросила она. — Вы что же, даже не можете достойно встретить барышню, без этих ваших чудачеств и сумасбродств?
Ох уж, эти женщины. Сама только что просила не прикасаться к ней, а теперь предъявляет претензии.
— Что поделать, вы сказали, что мои прикосновения слишком бесстыжие, — я стоял на месте и не оборачивался. — Так что, как я понимаю, вам будет отвратительно ощущать, как мои губы прикоснутся к вашей ручке.
Я подождал еще чуток. Настя молчала. Надо же, я не думал, что она так терпелива и осторожно. Я ожидал бурных возражений.
— Правду сказать, сударь, это для меня действительно будет отвратительные ощущения, — ответил сзади голос. Вовсе не нежный Настенькин, а грубый и властный баритон. — Так что, лучше обойдемся без этих душегубительных церемоний.
Я обернулся и увидел перед собой незнакомого мужчину. Ба, я кажется подозреваю, кто это такой. Его светлость Михаил Иванович Евдокимов, собственной персоной.
Высокий и седовласый тип, с резкими чертами лица, между прочим, ничуть не похожий на князя. Словно разбойник с большой дороги. Такие рожи я видел в притонах Хитровки и харчевнях Аржановки в Проточном переулке на Смоленке.
— Ваша светлость, — я тут же снова поклонился. — Позвольте представиться, я…
Но князь не дал мне закончить. Подошел ближе, пожал руку, пихнул в грудь. Однако, кажется, такая фамильярность не совсем оправдана. Но князь ничуть не смутился.
— Знаю я, кто ты таков. Настенька все уши прожужжала. Виктор Горский, воспитанник Толстова. Путешественник и непревзойденный оригинал. Ну что же, теперь вижу, что ты тот еще фрукт. А где твой кровожадный дикарь из джунглей Суматры? Неужто не взял? Я так хотел на него посмотреть. Ну, пойдем, чего встал, представлю тебя гостям.
Вот так спокойно и без всяких хитростей я попал за один стол с Томским. У князя Евдокимова и вправду проходил ужин в тесном кругу. Ну как сказать, в тесном, тут собралось человек двадцать гостей.
Некоторых из них я знал, а вот Томский удивленно поднял брови при виде меня. Улыбнулся и сделал вид, что обрадовался. Хотя уверен, что он насторожился, просто не показал этого.
— Надо же, мы только недавно встретились с вами у купеческого старшины, — заметил он. — А теперь и здесь, у светлейшего Михаила Ивановича, и это очень странное совпадение, не находите?
Меня усадили напротив него, правда, по диагонали. Настенька еще не пришла, поэтому я мог развлекаться, как хотел. Что, если проверить Томского на принадлежность к анархистам и всем этим делам, закрутившимся вокруг конторы Лунина?
— Нет, нисколько не нахожу, — я улыбнулся и пожал плечами. — Даже напротив. Знаете, я недавно читал новую книгу, авторства некоего европейского писателя, про различные совпадения. Про то, что люди иногда встречаются и снова расходятся и так может быть по несколько раз за день. У него такой забавный псевдоним, знаете ли. Зовут «Слесарь», представляете?
Хорошо, что я сидел напротив. Сразу заметил, как вздрогнул Томский. Посмотрел на меня, а я в ответ поглядел на него. Пристально и слегка наклонив голову.
На мгновение за столом воцарилась тишина. Не намеренно, а случайно.
— Действительно, забавный псевдоним, — напряженно ответил Томский. — Это европейский писатель? Кто же он на самом деле? Какая у него настоящая фамилия?
Я пожал плечами. Разговоры за столом возобновились.
Мы сидели в просторной гостиной с белыми стенами с встроенными колоннами и лепниной. Еще в углах стояли статуи полуобнаженных античных божков, а на стенах висели картины с пейзажами.
Длинный стол стоял в центре комнаты. Гости сидели по порядку в соответствии с положением в обществе, мужчины чередовались с женщинами. В двух шагах от стола застыли слуги, готовые в случае чего прийти на помощь.
— Точную фамилию не знаю, но есть слухи, что она начинается на букву «Т», — сказал я, продолжая в упор разглядывать Томского. — Говорят, он известный в Европе коммерсант, имеет доходное дело и в последнее время интересуется политикой.
Купец слегка побледнел, но тут ему помог хозяин дома.
— Ни слова о политике, черт вас всех подери! — забасил он и бросил вилку. Прибор зазвенел о тарелку. — Сколько я живу, столько убеждаюсь, что это самое безобразнейшее занятие из всех, каким только можно заниматься достойный человек.