– Так же, как и дом Пейтона, – вставила Кирсти, подходя к мальчику.
– Так же, как и весь этот проклятый город, после сегодняшней-то беготни. Что ж, давай выбираться. Они ушли.
– А не лучше нам подождать? Ведь они говорили, что поищут нас еще час-другой?
– Верно. Но уже с собаками. Чем скорее мы доберемся до дома сэра Пейтона, чем быстрее уберемся с этих улиц, тем больше людей успеет пройтись по дороге после нас, может, это собьет собак со следа.
– Ах, ну конечно. – Она вылезла из норы и принялась отряхиваться, поджидая, пока вылезет Каллум. – До чего же ты хорошо разбираешься в таких вещах! А я-то думала, что сама много чего умею, но в сравнении с тобой я зеленый новичок.
– Нет, ты молодец. Ведь ты – высокородная леди, а бежала не хуже меня и все с полуслова понимала, когда мы метались по городу, ты умеешь прятаться и умеешь молчать. Ты только не знала, куда бежать, не знакомы тебе все эти повороты и закоулки.
– Думаю, тебе не следует забывать все эти уличные премудрости, хоть тебя и стали обучать сражаться по-настоящему, – сказала Кирсти, когда они снова припустили в направлении дома Пейтона.
Каллум кивнул:
– Вот и Йен Сильный так же говорит. Что не следует терять уже приобретенные навыки. В любой момент они могут пригодиться. И что надо постараться остаться в живых, когда сражаешься с противником, чтобы снова вступить с ним в бой и повергнуть его. А если численный перевес на стороне противника, надо бежать и прятаться, это не позор, дожидаясь, когда шансы будут получше. Йен Сильный очень умный человек.
– Да, похоже, что так. А как ты думаешь, сумеют они с Пейтоном выдумать какую-нибудь хитрость, чтобы помешать собакам обнаружить нас? Или хотя бы помешать Родерику, когда собаки наведут его на наш след?
– Конечно, сумеют. Он сразу поймет, что надо делать. Не тревожься об этом.
– Легко сказать – не тревожься, – буркнула Кирсти себе под нос и смолкла. Сейчас главное – не отстать от Каллума, когда они будут мчаться.
– Она жива?
Родерик уставился на двоих мужланов, которые вторглись в его спальню в самый неподходящий момент и вынудили прервать удовольствие. Он пал так низко, что купил себе хорошо обученного мальчика у мистрис Мерчинсон, подлой сводни, умевшей угодить на любой вкус. «Сойдет пока», – подумал он, глядя на мальчика, выскользнувшего в соседнюю комнату дожидаться, пока его позовут. Не было в этом мальчике той детской свежести, той невинности, которую так любил сэр Родерик. Мальчика успели обломать и даже кое-чему выучить, а сэр Родерик предпочитал детей, выдрессированных его собственной рукой.
Вздохнув, он посмотрел на Джиба и Уотти. Вряд ли их заявление можно было принять на веру. Но если его жена и в самом деле жива, многое становится ясным. Это она постаралась очернить его имя, и ему пришлось прибегать к услугам проститутки за неимением детей. Не исключено, что у нее есть сообщник, и он тоже должен умереть. Самодовольные лицемеры, подумал Родерик со вздохом, и хуже всех его жена.
– Да, милорд, – ответил Джиб. – Мы видели ее с мальчишкой, похоже, это был негодяй Каллум. – И он принялся рассказывать хозяину о том, как они случайно наткнулись на эту парочку, а потом гнались за ними несколько часов подряд.
Родерик слушал его рассеянно, понимая, что тот хочет выслужиться и получить вознаграждение, а потом спросил:
– Ты совершенно уверен, что это была моя жена?
– Разве ее спутаешь с кем-нибудь? Волосы черные, а таких глазищ, как у нее, ни у кого нет. Это была она, леди Кирсти. Тут и думать нечего. Кто мальчишка, не знаю, но ростом с Каллума, милорд ведь подозревал, что это она ему помогла.
– Она ограбила меня! Лишила моих детей! Шныряла тут, шныряла как злой дух, все высматривала да вынюхивала, а потом взяла и похитила мое сокровище!
При мысли о жене его охватила ярость. Надо было задушить ее в первую брачную ночь, когда обнаружился ее гнусный обман.
– Мы подумали, что хорошо бы пустить по их следу собак, – сказал Уотти.
– Ну не нельзя же спустить свору прямо посреди города, – заметил Родерик.
– А если взять только нескольких, на сворке? Мы бы выбрали самых лучших.
– Не сегодня. – Родерик налил в кубок отличного вина, не обращая ни малейшего внимания на жадные взгляды, которые его люди бросали на напиток.
– Но ведь след пока еще свежий, – возразил было Джиб. – А наутро народ пойдет и затопчет все. Вряд ли собаки после этого сумеют взять след.
– Ваш свежий след уже затоптан, слишком много времени прошло с тех пор, как вы видели беглецов в последний раз, – отрезал Родерик и залпом осушил кубок. – Ничего не предпринимайте до утра. Если я начну разыскивать свою жену с собаками, мне придется объяснить, почему я всем сказал, что она мертва. Нужно время, чтобы придумать достойный ответ на такой вопрос. Теперь, когда мы точно знаем, что она скрывается в городе, надо хитростью разнюхать, где ее логово.
Уотти покачал головой:
– И все же я не понимаю, почему она не утонула? – Он быстро отступил к двери, ибо Родерик с проклятием запустил кубком в стену.
– Очевидно, потому, что эта тварь умеет плавать, а ты как думал, дурак? Будь она проклята! До того бесстыжа, что и умереть-то не умеет, как подобает леди! – Он весь дрожал от злости. – И на сей раз я желаю самолично убедиться, вправду ли она мертва. Не знаю еще, позволю ли ей умереть быстро или заставлю мучиться за все причиненные мне неприятности. Я также хочу добраться до мальчишки. И до ее помощника. А теперь идите. Утром начнем травлю.
Глава 10
– Где ты была?
Кирсти только ввалилась в дом, как Пейтон уже распахнул дверь кухни и накинулся на нее. Она сначала добрела до лавки, стоявшей возле стола, и повалилась на нее и только после этого подняла глаза на него, заметив, что Каллум повел себя точно так же. Пейтон был в ярости, как в тот раз, когда она, вооружившись кинжалом, отправилась убивать Родерика.
– Спасалась бегством от прихвостней Родерика, – ответила она устало. И с жадностью выпила прохладный сидр, который Элис подала и ей, и Каллуму. – Мы бежали, потом прятались, снова бежали, снова прятались. Я в полном изнеможении.
У Пейтона сжалось сердце. Он сам удивлялся, до чего глубоко переживает за Кирсти. Она же только и делает, что, едва выбравшись из одной передряги, немедленно попадает в другую. Еще несколько таких ее выходок, и он потеряет рассудок.
Не успел Пейтон заговорить, как в кухню вошел Йен. Перевел взгляд с Каллума на Кирсти, затем снова на Каллума.
– Видел сегодня, как верные приспешники Родерика гонялись за кем-то по всему городу. Следил за ними, пока они не вернулись к своим лошадям и не ускакали прочь, впрочем, подобраться достаточно близко, чтобы услышать, о чем они говорили, мне не удалось. – Он посмотрел на Кирсти. – Они узнали тебя, девочка, так?
– Да, – ответила она. – Нам ужасно не повезло. Они вывалились из трактира в тот самый момент, когда мы бежали по переулку. Сбили нас с ног, а с меня слетела шапка. И они разглядели меня. Нам удалось вырваться из их лап, но мы никак не могли оторваться от погони. Оставаться нам здесь больше нельзя.
– Думаю, прежде всего вам нужно хорошенько помыться и поесть, – быстро заговорила Крошка Элис, покосившись на Пейтона, который с рычанием вцепился себе в волосы. – Это вернет тебе силы, девочка. – И она помогла Кирсти подняться на ноги. – А уж потом ты все толком расскажешь сэру Пейтону. И ты тоже, Каллум. Ведь ты мужчина, и надо узнать твое мнение о случившемся.
Пейтон, окинув взглядом кухню, в которой оставались только он сам и Йен, выглянул в зал и крикнул вдогонку торопливо удаляющейся Элис:
– Встретимся в моем кабинете! Через час! Не позднее!
– Думаю, пора бы мне поджечь этот его так называемый кабинет, – пробормотала Кирсти и даже нашла в себе силы улыбнуться в ответ на хохот Элис.