Напоследок гость довольно подробно и тщательно разжевал тот момент, почему у прекрасных наложниц рождался не просто ребёнок от переспавшего с ней любого мужчины, а именно полноценный и всё прекрасно помнящий новый император Гранлео. И описал тот момент, что любая наложница излечивается, избавляется от «окольцованных» яйцеклеток, побывав в Шулпе, в специальном устройстве, после чего становится девственницей и вполне нормальной в плане деторождаемости женщиной. Причём женщиной с максимальным здоровьем и с отличной защитной иммунной системой почти против любых болезней.
После повисшей паузы Павел всё-таки не выдержал и стал уточнять:
– Значит, от подаренных мне наложниц родились бы?..
– Да. Только мальчики и только с сознанием и памятью Гранлео.
– Почему же мне их подсунули?
– Ваше императорское величество! Его святость изначально твердил, что с этими красавицами что-то не так. Следовало вначале про них всё выяснить, разобраться в их таинственном происхождении. Потому Монах Менгарец и был тайно оставлен в Шулпе для продолжающегося разбирательства. Для остального мира была распущена легенда, что высший проповедник Менгары погиб. Дальше произошла целая цепочка событий и случайностей, после которых должное внимание к наложницам в самом Чагаре было утеряно. К тому же никто не мог предположить, что новая возлюбленная короля, она же бывшая наложница Маанита, является доверенным лицом покойного врага всей цивилизации нашей планеты. Гранлео ничего от самой подлой своей любимицы не скрывал, и она знала о том, кто у неё родится. Потому и рьяно способствовала тому, чтобы её подруги по гарему как можно быстрее распространились по всему миру. Узнавший обо всём Менгарец просто не успел вернуться вовремя в Радовену.
Что характерно, Павел Первый сильно запал на трофейных барышень, потому что без обиняков спросил:
– И больше ни одной в плену у Грома не осталось?
– Увы! Успели раздать всех! – развёл Виктор руками. – Разве что одна осталась, закатившая скандал и истерику и утверждавшая, что она не рабыня. А потому достойна осуществлять собственный выбор мужа для себя. По сути, она и в самом деле свободна, желает иметь семью, детей, и если ей кто-нибудь из мужчин понравится должным образом, она будет готова выйти за него замуж.
Император скривился, как от лимона:
– Вряд ли кто пожелает ей целовать ручку и стараться понравиться. Прежняя раздача – более предпочтительна. Вот потому я и решился на женитьбу с Розой Великолепной. Сила должна покорять, а не упрашивать!
Разговор коснулся самой трепетной для Виктора темы, хотя и несколько преждевременно. Но кое-что выведать он постарался с ходу:
– И как вы себе представляете подобное бракосочетание?
– В ультиматуме всё было сказано! День – назначен!
Причём злость говорящего чувствовалась в каждом слове, и непонятно было, получил ли он уже сообщение из Радовены, что похищенную принцессу разыскивают, или она уже и так у него в плену. Поэтому следовало вызвать резкую заинтересованность Павла, чтобы осторожно подойти к интересующей теме с иной стороны:
– От имени его святости, хочу предложить вам для перемирия некий драгоценный камень…
– Не интересует! – грубо оборвал его повелитель Севера. – Мне свои побрякушки девать некуда!
– Но речь идёт о самом необыкновенном, самом огромном камне, который существует на планете! Я говорю – о Звезде!
Возвышенный тон и придыхания вызвали только скептическую ухмылку на лице зажравшегося завоевателя:
– И это у меня есть! Целых три штуки. Корона с ними уже заказана. И на провозглашении меня императором всего континента эта корона будет у меня на голове!
– Да-а… это и в самом деле впечатляет… Но вы себе можете представить, если на вашей короне будет сразу восемь Звёзд?
Императора настолько проняло, что он крякнул:
– Хе! В самом деле ваш Менгарец готов на такой дар для перемирия?
– Потому он меня и прислал для разговора с вашим императорским величеством.
– Хм! И чего же он хочет взамен?
– Подписания мирного договора, ещё нескольких незначительных уступок для наших союзников и снятия вашего требования жениться на принцессе. К тому же Союз Побережья готов пропустить ваши войска на юг Первого Щита для продолжения вашей победоносной войны.
Основные предложения были произнесены, и с минуту на площадке древней башни царило полное молчание. Затем Павел Первый неожиданно очень громко расхохотался. Причём таким смехом, что мысленно к титулу Наглый гость тут же добавил ещё и «Тупой». Своего повелителя тут же деликатным смехом поддержали стоящие за спиной приближённые вельможи.