Появление "Протоколов" во втором издании книги С.А. Нилуса "Великое в малом" (1905 г.) вызвало несколько больший отклик. Во-первых, "Протоколы" были изданы на сей раз не кровавым погромщиком, а церковным писателем, во-вторых, страна вступила в полосу потрясений, связанных с русско-японской войной, революцией 1905-1907 годов и последующей реакцией. Такие события всегда ведут к поискам виновных.
Идея жидомасонского заговора, усиленно пропагандируемая деятелями национально-монархического движения, получила теоретическое обоснование.
Первая мировая война, крушение империи, ужасы террора - все это нарушило нормальную жизнь страны и вызвало ощущение "последнего времени". В такой обстановке "Протоколы", соединенные с апокалипсисом Нилуса, стали находить новых приверженцев. Вместе с черносотенцами "Протоколы" пересекли границы отечества.
Искренним приверженцем идеи жидомасонского заговора был один из создателей "Союза русского народа" Н.Е. Марков-второй. Будучи уже в эмиграции, он сетовал, что русское общество, "ослепленное масонским либерализмом", недоверчиво и несерьезно отнеслось к разоблачению еврейского заговора С. Нилусом, выпустившим "Протоколы сионских мудрецов".
Политические убеждения Маркова-второго в эмиграции не изменились, но естественным образом, как, впрочем, и многих других черносотенцев, привели к апологии нацизма. Ретроспективная оценка роли его организации в годы первой революции дается им красноречиво и однозначно: "Образовавшийся в конце 1905 года Союз русского народа явился мощным и всенародным выразителем этих здоровых, глубоко национальных убеждений. Построенный на тех же основаниях, на которых семнадцать лет спустя построился итальянский фашизм, Союз русского народа в первые годы своего существования сыграл крупную историческую роль и действенно помог ослабшей в борьбе с темной силой государственной власти осилить совсем было разыгравшуюся революцию 1905-1907 года"[Н.Е. Марков. Войны темных сил, кн.I. Париж, 1928, с. 131.].
Враг парламентаризма Марков-второй видит причину крушения Российской империи в том, что "правительственная бюрократия - в большинстве своем - открыто стала на сторону Государственной Думы". Неспособность национал-монархистов предотвратить свержение самодержавия он объясняет так: "Бунт против царских властей - во имя царской власти был невозможен. Приходилось отказаться от наступательной, государственно-строительной деятельности (иначе фашизма) и отступить в глубокий тыл для сбережения святыни и знамен самодержавия"[Там же, с. 137.]. Показательно, что вожделенная для него государственно-строительная деятельность была равнозначна фашизму.
В книге Н. Кона говорится о сотрудничестве Маркова с гитлеровцами, защитниками "Протоколов", во время судебного разбирательства в Берне. Перлом аргументации Маркова является вздорное утверждение о том, что газета Милюкова, напечатавшая рассказ дю Шайла о Нилусе, помещалась в синагоге.
"Извечный заговор злобствующего иудаизма" он усматривает в таких разнородных явлениях, как реформация (в частности, пуританизм, кальвинизм, анабаптизм), движение Кромвеля, французская революция 1789 года, все смуты и революции XIX и XX столетий, "широкий заговор Петрашевского, в котором, увы, оказался замешанным и великий наш писатель Ф.М. Достоевский", русско-японская и первая мировая войны[Там же, с. 42-46, 67, 68, 82, 103, 155.]. Он называет врагов по имени, в частности, Мережковского, "природного каббалиста", H.A. Бердяева, "того же темного духа профессора", С. Булгакова, "ныне протоиерея евлогианского раскола"[Н.Е. Марков. Войны темных сил, кн. II. Париж, 1930, с. 146,148.].
Вместе с нацистским идеологом Розенбергом Марков сетует на то, что Муссолини "был вынужден склониться перед силой еврейства"[Там же, с. 41.], иными словами, не разделил ту расовую теорию, которая впоследствии воплотилась в "окончательном решении еврейского вопроса" немецкими нацистами. Он сетует также на то, что английская аристократия "утратила, чистоту англо-саксонской расы", породнившись с богатыми евреями.
Начав с антисемитизма "христианского", Марков пришел к антисемитизму расовому. В этом смысле исторический антисемитизм повторяет онтогенез идеологии Маркова.
Литературное творчество этого "национал-государственника" несет на себе отпечаток паранойяльного мышления.
Впрочем, этот тип мышления свойственен и многим другим идейным борцам с масонами. Для примера обратимся к творчеству В.Ф. Иванова, автора книги "От Петра Первого до наших дней" (Харбин, 1934). Специалист по истории масонства польский ученый Людвик Хасс говорит о нем, как об "одном из наиболее серьезных русских антимасонских писателей"[Л. Хасс. - "Вопросы истории", 1990, № 1, с. 28.]. Справедливости ради заметим, что эта высокая оценка дана Хассом после упоминания того, что он деликатно назвал "публицистическими статьями в духе авторов журнала "Наш современник" и "научно-историческими или полунаучно-историческими брошюрами Н.Н. Яковлева, В.Я. Бегуна и прочих".
Как и Марков-второй, В.Ф. Иванов усматривает всемирный заговор масонов во всех крупных религиозных, военных и социально-политических потрясениях двух последних столетий.
Итак, послушаем серьезного антимасонского писателя:
"Наполеон одерживал победы над своими многочисленными врагами не потому, что он был "гениальный" полководец, а потому, что в стане своих врагов он имел преданных союзников, которые создавали ему победы и поражения собственным государствам" (с. 288).
Автор не только указывает имя преданного союзника Наполеона в России, но и дает ему однозначную характеристику:
"Бездарный как полководец, Кутузов нужен был русским и французским масонам в достижении общей цели, и он был против воли и желания императора назначен главнокомандующим" (с. 291).
Это утверждение Иванов иллюстрирует конкретными примерами:
"Бой под Тарутиным - открытая измена главнокомандующего Кутузова" (с.301). "...масон Кутузов только выполнил свою обязанность в отношении своего брата (Мюрата), разбитого и попавшего в беду (предотвратил его полное уничтожение - Д.Ч.)" (с. 302).
Отечественная война 1812 года - это не только игры масонов Наполеона, Мюрата, Кутузова и др. - истинную цель войны автор разоблачает следующим сообщением:
"В воззваниях Синода указывалось, что Наполеон... "ко вящему посрамлению Церкви Христовой задумал восстановить синедрион, объявить себя Мессией, собрать евреев и вести их на окончательное искоренение всякой христианской веры" (с. 289).