– Может, это?
– Нет, это не подходит, – покачал головой Хуа Чэн.
– Почему?
Вместо ответа Хуа Чэн показал ему на продавца. Тот, увидев, что они остановились возле его лотка, уже в восторге потирал руки, будто давно ждал высочайшего визита. От волнения хозяин бросился усердно намывать столы и скамейки, только вот вместо тряпки воспользовался… своим длинным широким языком.
Он определённо старался – облизанные чашки и плошки сияли как новенькие, на них блестели, переливаясь, капельки слюны, но Се Ляню уже расхотелось здесь есть. Пройдя ещё несколько шагов, он обратил внимание на другое заведение – на вид вполне опрятное. Вывеска у входа гласила: «Наваристый бульон из домашних курочек. Готовим при вас, чистоту гарантируем». Принц остановился и предложил:
– Может, суп?
– Нет, сюда мы тоже не пойдём, – снова возразил Хуа Чэн.
– Что-то не так с посудой или с курицами? – опешил Се Лянь.
Хуа Чэн завёл его в лавку, отдёрнул занавеску и молча поманил Се Ляня. Тот с любопытством сунулся внутрь – и потерял дар речи. На кухне на огне стоял большой котёл, над ним поднимался пар, а в кипящей воде плескался здоровяк, у которого на голове рос красный петушиный гребень. Рядом стояли бадьи, наполненные солью, перцем, ароматными травами и другими специями. Какой-то посетитель из зала крикнул:
– Хозяин, слишком пресно!
Демон, не вылезая из котла, схватил щедрую горсть соли и стал усердно размазывать её по своим бокам, затем растёрся полотенцем, чтобы навар был погуще, и в завершение издал протяжное «кукареку».
Се Лянь опустил шторку и, не говоря ни слова, удалился.
Обойдя все местные заведения, они наконец нашли лавочку с вывеской «Настоящие блюда мира смертных». И хотя Се Ляню это обещание показалось несколько подозрительным – насколько он знал, обычные повара редко готовят мясо огромных мифических зверей, которых сложно поймать, – в целом трактир выглядел самым нормальным из увиденных.
Стоило им присесть, как следовавшие за ними демоны окружили стол и принялись угодливо подносить различные закуски и наваливать на тарелки еду. У мясника с кабаньей головой с плеча свисала белая человеческая нога; он звонко похлопал по ней и хрипло взревел:
– Господин! А вот не хотите ли свежую ножку? Только что товар получил!
Остальные сразу на него накинулись:
– Поди прочь! Разве станет друг городского главы кушать эдакую пакость? Он же не Зелёный Демон Ци Жун. Отрежешь от себя ляжку – вот тогда, может, подумает!
– Фу, от неё кровищей несёт! Убери, пока ему дурно не стало!
Тут кабан действительно задрал одно из своих копытец:
– Ежели дорогие гости не побрезгуют, мне не жалко! Подумаешь, ляжка! Рубите! Поверьте, мясцо у меня что надо!
Хуа Чэн не обращал на демонов внимания, поэтому они обрушили всё своё гостеприимство на его спутника. Се Лянь опустил глаза и хлюпал кашей, стараясь не реагировать. Нелюди наперебой галдели:
– А вот наш местный деликатес, мозговая жидкость! Из отборной нечисти пятидесятилетней выдержки! Да вы понюхайте, какой аромат!
– Обратите внимание, отличная утиная кровь! Только что себе пустил.
– А у нас – настоящие могильные ягодки, собираем исключительно те, что на мертвецах растут, клиентов не обманываем…
Гора яств перед Се Лянем всё разрасталась. У него зарябило в глазах, и он не успевал отвечать демонам. Ему хотелось отблагодарить их за столь радушный приём, но на некоторые местные кушанья невозможно было спокойно смотреть. В этой суматохе принц краем глаза заметил, что Хуа Чэн сидит, подперев рукой щёку, и с улыбкой за ним наблюдает. Се Лянь оглянулся по сторонам, легонько кашлянул и прошептал:
– Саньлан…
– Не обращай на них внимания, гэгэ. Давно у нас не было гостей, вот и суетятся.
Кто-то громко возразил:
– Ну не скажите, хозяин! Мы далеко не всех так встречаем! Вы для нас как отец родной, а ваш гэгэ, получается… дядюшка.
– Да! Дядюшка пожаловал – вот мы и забегали на радостях!
Се Лянь не знал, плакать или смеяться. «Что ещё за чепуха?» – подумал он.
– Так, хватит чушь нести! – рявкнул Хуа Чэн. – Умолкните!
И толпа нечисти ответила стройным хором:
– Есть! Верно говорите, господин. Умолкаем. Никаких дядюшек!
Вдруг демоницы, которые всё это время хихикали в сторонке, обратились к принцу:
– Ой, не вы ли, случайно, тот даос, который сказал Лань Чан, что страдает бессилием?
Се Лянь чуть кашу не выплюнул, а другие демоны взорвались криками, словно узнали какой-то невероятный секрет:
– Ай, мамочки! Ну точно!
– Это он! Лань Чан всем разболтала!
Те, что посообразительнее, бросились затыкать рты горлопанам, но поздно: Хуа Чэн уже всё слышал. Се Лянь увидел, как он вздёрнул брови и с непонятным выражением лица уставился на принца, словно пытаясь разгадать, о чём речь. В тот раз Се Лянь использовал эту отговорку, когда к нему привязалась демоница. Тогда его тоже окружила насмехающаяся толпа, но ему удалось сохранить полную невозмутимость. Сейчас, когда перед ним сидел Хуа Чэн, это было решительно невыносимо. От смущения принцу хотелось сию секунду подавиться кашей и умереть на месте. Он выдавил из себя: