Я с трудом поднялась, с удивлением наблюдая, как падают на пол прозрачные льдинки. Оказывается, не просто так околела. И кожа, и волосы покрылись тонкой корочкой льда. Ой, мамочки…
— А насчёт Хартада, — продолжал издеваться невидимый собеседник, — даже если ты тут всё соплями перепачкаешь, этот влюблённый псих и бровью не поведёт. Его ж на почве любви к тебе клинит не меньше, чем некоторых!
— Эм… ты про Ирвина? — растерянно выдавила я. — Насчёт «клинит некоторых».
— Про тебя, сумасшедшая!
Я уставилась на открывшийся жёлтый глаз монстра.
— Эм… доброе утро, — поздоровалась я сипло.
— Оно и видно, — хмыкнуло, снова закрывая глаз, существо. — Я тебе дам «существо»! Думай, что думаешь!
— Из-из-вините…
— Тэкс… — только сейчас я поняла главное: ехидный голос раздавался прямо в голове. — Таш, ты опять за своё? Снова память отправила в кругосветку отдохнуть?
— Снова? Я… не помню.
— Тфу на тебя, склеротичка! А ещё Хранительница!
— Кто?
— Слушай, имей совесть! У меня ж сил нет даже подзатыльник тебе залепить! Дай хоть в себя прийти.
Я покосилась на мощную когтистую лапу. Ой-ой… После такого подзатыльника долго не живут! Пойду-ка я умоюсь, пожалуй. Заодно поищу, чего на голову напялить вместо каски…
— Угу, — протянула Шаксус Джер удовлетворённо. — Сразу расхотела нюни распускать! По нормальному не понимаешь, а как рявкнешь на тебя — мозги включаются. Эх, Ташка-Ташка…
— Простите, я…
— Укушу! — грянул в голове грозный рык.
— Теперь-то что не так? — вызверилась уже я, вытряхивая из уха оглушительный вопль монстра. — И вообще, прежде чем угрожать, лапки в кучку собери! Валяется тут на ковре дохлой мышкой, а выпендривается, как бодрая ехидна!
— Так-то лучше, — рассмеялось существо. — Боевая ты мне больше нравишься. Но больше на «вы» ко мне не обращайся и монстром не обзывай. Как назвала Алькой, так и зови.
— Дурная ты какая-то, — всё ещё злясь, пробормотала я.
— Угу, кто бы спорил. Но не тебе жаловаться, чудовище истерическое!
— Почему это? — плеснув водой в лицо, булькнула я и потянулась за полотенцем.
— А потому! — снова хохотнула… Алька. — Неча на зеркало пенять, коли рожа крива! Я — твое отражение, и только.
— Да счас! Размечталась, — вычёсывая из волос льдинки, фыркнула я. — У меня талия потоньше будет, да и зубки покороче.
— Эх, ты… я ж не тушку твою повторяю — нутро.
— Печень, почки и шлаки в кишечнике?
— Душу, — просто ответила Шаксус Джер.
От непритязательности ответа я ей… поверила. Просто поверила и всё.
— Можно задать вопрос?
— Вообще-то, я ещё в полудохлом состоянии, но давай, — проворчала эта язва. — И почему мне кажется, что вопрос будет не про важное-насущное, а про Хартада?
— Ну… — я покраснела, поскольку хотела спросить именно про него. — Я тут вспомнила одного человека и…
— Тарухана, — поправила Аля и, предваряя вопрос, скучающим тоном выдала: — Он не человек. Да, он тебя любит. Нет, я понятия не имею, где он. После того, как ты чуть мир не разрушила, убегая от своего принца, мы не разговаривали. Ты надорвалась, восстанавливая уничтоженное тобой же, и нагло свалила в обморок. Всё.
— Сбежала? Я? От него?! — ужаснулась.
— Занятно, — язвительно протянула собеседница. — А то, что ты мир чуть не уничтожила, тебя не зацепило? Конечно, Хартад важнее! Не устаю тебе удивляться.
— Я…
— Таш, подожди, — устало вздохнула она. — С таруханом всё сложно, сейчас лучше скажи, где мы. Последнее, что помню — как ты прямо на дороге в обморок шмякнулась. Серт едва успел поймать. Потом ребята развели костёр, тебя устроили и… всё. Дальше — темнота.
— Наверное, ты права. Сначала стоит разобраться с текучкой, тем более мы совсем не на курорте, — вспомнив о насущном, согласилась с доводами своего клыкастого отражения. — Мы в замке Ирвина.
— Инкуба?
— Ага. Ты его знаешь?
— Заочно, — буркнула та, — Рассказывай.
— Ну, он не просто инкуб. Он — озабоченный маньяк! Вчера опоил меня какой-то приворотной гадостью. Слава Богу, пронесло.
— В прямом смысле? — не удержалась от шпильки моя крупногабаритная язва.
— В переносном. Но радоваться тут особенно нечему. Я ни черта не помню. Второй день не жрамши — боюсь, опять чего-нибудь сыпанёт в еду. В Маргалу он меня не отпускает, зациклился на идее влюбить в себя. Вчера чуть не изнасиловал, урод долбанутый! Сегодня вот — тебя принесли, так сказал, ты долго не очнёшься.
— А я бы и не очнулась, — отстранённо пробормотала Аля. — Ты ж недавно надорвалась, сорвала канал силы. Откуда магии взяться? А ещё замок этот…
— Что замок?
— Силу тянет. Даже сейчас. Тебе не страшно — ты ж у нас не в своём теле, оно вообще без резерва. Нашкар — не источник, а только проводник. Активируется исключительно твоей волей… Здесь всё в порядке. С этой стороны тебе ничего не грозит.
— А тебе? — забеспокоилась я. — Болтаешь-то ты бодро, но почему не встаёшь?
— Со мной хуже, — не стала отнекиваться Алька. — Я тварь магическая, без тебя долго не протяну. И не встаю потому же. Силы берегу. Говоришь, меня сегодня принесли?
— Около часа назад. Может, чуть больше. Не знаю, сколько я ревела, когда Ирвин ушёл. Кстати, он обещал кого-нибудь из слуг прислать, а пока никого не было. Выходит, не очень долго.
— Если кто-то придёт, молчи обо мне, — предупредила Шаксус Джер. — Для всех я — полудохлая тушка, и точка. И вслух не говори, я и так прекрасно тебя слышу.
— Согласна. Сама об этом думала, — садясь рядом, я улыбнулась и погладила клыкастую морду. — Слава Богу, ты очнулась. Я одна тут чуть с ума не сошла.
— Относись ко всему позитивно. Если бы не твоя истерика, я не очнулась бы.
— Почему?
— Ты помощи просила? Наверняка, пусть даже не осознанно. Вот Нашкар и активировался, порцию силы подкинул, чтоб ты совсем не загнулась. Я ж твою замороженность застала. Мне магии Несущего Надежду хватило, чтоб очухаться, тебе — чтоб не загнуться. А Нашкар…
Тут открылась дверь, и Алька замолкла, изображая хладный труп. Ну, или теплый полутруп.
До обеда я гоняла туда-сюда присланную помогать девушку. Воды там принести, простынь свежую, тряпки — Альку мыть. Вот от книг я отказалась. Шаксус Джер сказала, направление для побега она сама определит. Да и нечего нам, как оказалось, было в Маргале ловить. Следовало отыскать эльфов и орка, а для этого книги ни к чему.
Про Хартада я старалась не думать, хотя получалось плохо. Почему я от него сбежала? Зачем? Но насущные проблемы были актуальнее сердечной боли.
Я вытребовала горячей воды и начисто отмыла шкуру Шаксус Джера от пепельного налёта. Угу, с одного бока-то ладно! Но потом пришлось вызывать народ, чтоб перевернуть тяжеленную тушу. Я чуть не лопнула от хохота, когда они её ворочали, а она в моей бащёновке возмущалась хилостью местных мужиков. Якобы такую стройняшку неаккуратно ворочают! И за лапки не ласково берут, и пузико щекотно трогают!
А мужики тем временем надрывались, откровенно побаиваясь разбудить нежное существо с зубами, которым любая акула позавидует! Как я сдержалась и не заржала — сама не знаю.
Всё бы ничего, только кушать хотелось — жуть. Но ничего не попишешь — завтрак отправился под кровать. Ещё не хватало снова травануться. Потом выкину куда-нибудь, а огрызки под окном — слишком очевидное «фи», чтоб так подставляться.
Но главное — Альку я отмыла, попутно узнав кучу всего интересного. Одежду мне принесли даже без напоминания. Правда, я её отложила в сторону. Ползать с мокрой тряпкой по Шаксус Джеру в шёлковом платье в пол? Нет уж! Его ж потом только на помойку.
Конечно, выпендриваться особенно не перед кем. Можно и в мятой тряпке походить. Нравиться Ирвину резона нет, но ведь он непременно спросит, отчего я так изгваздала подарок. Разозлится ещё, а мне как-то надо задобрить этого озабоченного…
Хочешь — не хочешь, ближе к обеду пришлось приводить себя в порядок. Скрепя сердце я причесалась, благо, вчера голову вымыла. Потом выгнала лишний народ и натянула предложенный наряд. Ох, ё-о-о-о…