- Он не агент, а бухгалтер, однако знает владельцев и позвонит нам в течение часа, - сообщила она, сияя. Они с трудом могли в это поверить.
Казалось, что прошло часа три, однако Джеральдин сказала, что всего тридцать шесть минут. Затем раздался звонок. На сей раз трубку снял Том. Джеймс Берн, бывший бухгалтер, связался со своими друзьями в Англии. Они подтвердили, что действительно намерены продать дом. Они решили сделать это еще до Рождества, а потом уехали, а Джеймса Берна попросили держать их в курсе. И продать дом как можно быстрее. Кэти недоверчиво взглянула на Тома: дом, о котором они мечтали, сам плыл к ним в руки. И они были первыми потенциальными покупателями. Том думал о том же.
- Нам очень повезло, что вы уделили нам время, мистер Берн, и если вы хотите, чтобы мы дали вам знать…
Голос прервал его.
- Конечно, вы понимаете, что я в первую очередь блюду интересы Макгуайров, владельцев. С ними должен поработать адвокат, аукционер, я должен постараться продать дом по максимальной цене…
- Да, конечно. - Том слегка сник.
- Ноя благодарен вам, мистер Физер. Дело займет несколько дней…
Джеральдин что-то нацарапала на обратной стороне конверта и показала Тому.
- А можем ли мы взглянуть, что там внутри, как вы думаете? - спросил Том.
Возникла пауза.
- Конечно. Проблем быть не должно. Макгуайрам будет интересно узнать, что за люди так быстро заметили объявление. Они повесили его только вчера, перед отъездом в аэропорт.
- Вчера? - ошарашенно переспросил Том. - Однако там все как будто заброшено уже много лет…
- Так оно и есть. У Макгуайров были большие неприятности.
- Простите. Вы их друг?
- В каком-то роде да. Однажды я выполнял для них кое-какую работу. Они мне доверяют.
Голос звучал печально, и Том подумал, что надо бы вернуться к разговору об осмотре дома изнутри. Затем мистер Берн откашлялся.
- Встретимся там через час? - предложил он.
Город еще почти спал, однако у Джеймса Берна сна не было ни в одном глазу. Невысокий, представительный, в пальто цвета хаки, перчатках и шелковом шарфе - шестидесятилетний мужчина, которому в кино дали бы роль банкира или политика. Он чопорно представился и пожал руки собравшимся в этот холодный день перед зданием полуразрушенной типографии так, словно они находились в офисе. Поначалу Кэти даже порадовалась, что он легко и непринужденно срывает объявление о продаже, но потом он снова заговорил о том, что помещение должно быть продано профессионально, возможно, с аукциона. Дом ускользал от них. Они как-то чувствовали, что он не собирается ничего рассказывать им о Макгуайрах, о том, что с ними произошло.
Они вошли в дом с замиранием сердца. В помещение, которое могло бы стать домом «Скарлет-Физер». Первым домом.
Вся центральная часть могла бы стать кухней: вот тут будет холодильник, здесь оборудуем уборную, душевую, а тут - кладовую. А в маленькой комнате они сделают офис для встреч с клиентами. Все оказалось именно так, как им хотелось. Помещение было сильно захламлено, возможно, никто другой не заметит его удобств. Кэти боялась, что сейчас несолидно захлопает в ладоши, как вдруг мистер Берн откашлялся. Казалось, он не одобрял ее возбуждения. Она знала, что должна уверить его в обратном.
- Все в порядке, Джеймс, я знаю, что этот дом пока не наш. Это только первый шаг в долгом путешествии. - И она тепло улыбнулась ему.
Они проговорили с этим человеком сорок пять минут, все время называя его мистером Берном. Он был им не знаком, вдвое старше их всех, однако она назвала его Джеймсом. Внезапно Кэти почувствовала, что отчаянно краснеет. Она понимала, почему так поступила: это было ее извечное желание не опускаться до уровня подчиненного, никогда не заискивать и не умолять. Но, возможно, сейчас она зашла слишком далеко. Кэти твердо взглянула ему в глаза, призывая не обижаться. Джеймс Берн улыбнулся ей.
- Это путешествие будет недолгим, Кэти. Макгуайры хотят как можно скорее сбыть этот дом с рук. Возможно, все случится быстрее, чем вы думаете.
Кэти не поехала домой. Ей не хотелось сидеть одной со своими сумбурными мыслями, однако было довольно мало мест, куда она хотела бы направиться. Тому и Марселле нужно было время, чтобы побыть вместе. Она не могла поехать в Полумесяц выслушивать детальное описание веселья в пабе, хотя ей страстно хотелось поделиться с родителями своей радостью. И в Окленде ей ехать совершенно не хотелось. В этом большом доме прямо сейчас разворачивалась война. Должно быть, эти странные дети с безразличными лицами и полным отсутствием уважения к собственности уже разнесли дом вдребезги. Она отлично знала, что рано или поздно ей с Нилом придется принять участие в их воспитании, но сейчас самым разумным было держаться подальше от Оклендса.