Но прошлой ночью, после того как она увидела дом, и сегодня, когда она поняла, что с большой долей вероятности он достанется именно им, у нее не осталось сомнений. Она улыбнулась.
- Ну вот, хоть кого-то вижу, кто здорово отметил Новый год, - произнес чей-то голос.
Это была Шона Бэрк, очень симпатичная молодая женщина, которая работала в отделе кадров «Хейвордса». Спокойная, уверенная в себе, она дружила с Марселлой и Томом и помогала им, чем могла. На поводке она вела шустрого рыжего сеттера, который больше хотел полаять на море и пообщаться с другими собаками, чем выслушивать дурацкий диалог двух человеческих существ.
- С чего это ты взяла? - рассмеялась Кэти.
- По сравнению с остальными ты просто светишься. Просто кое-кто вчера перепил, кого-то бросили, а кто-то вспомнить не может, зачем согласился пойти на тот ленч.
- Ну, им даже невдомек, что такое настоящий кошмар… Они не организовывали праздничный ужин для Ханны Митчелл. - Кэти скорчила рожу. Шона должна знать эту ужасную Ханну, которая бдительно следила за модой и имела статус ценного клиента «Хейвордса».
- Однако ты все еще жива и даже улыбаешься.
- Поверь мне, на той вечеринке мне было не до улыбок. Ты в своем магазине, случайно, не продаешь какие-нибудь яды, которые следов не оставляют? А ты-то где была прошлой ночью?
- На вечеринке Рики. Я встретила Марселлу и Тома… Короче… Том почти сразу ушел.
Кэти замешкалась. Ей хотелось поделиться новостями с Шоной, но они договорились, что не будут никому ничего рассказывать, пока не станет известно хоть что-то. Джеральдин и Марселла согласились молчать, так что Кэти стоило последовать их примеру. И не спрашивать, почему Том ушел так рано.
- Как кормили? - вместо этого спросила она.
- Ну, не чета тебе. Том там все перепробовал.
- Прости его, он бывает страшным занудой.
- Да нет. По правде говоря, еда была ужасна. Я спросила Рики, сколько он заплатил за все это безобразие… и ты сейчас обалдеешь.
- В хорошем или плохом смысле?
- В хорошем, думаю. Я-то знаю, что вы двое можете сделать за эти деньги. Прости, эта зверюга сейчас утащит меня на пристань.
- Как ты держишь его в твоей маленькой квартирке?
- Да я просто одолжила его, чтобы он выгулял меня перед ленчем.
Кэти поняла, что ровным счетом ничего не знает о личной жизни Шоны Бэрк.
- Обещаю, что буду продолжать подыскивать место для вашего бизнеса. И я уверена, что вы его найдете в тот момент, когда меньше всего этого ждете.
Кэти почувствовала себя неловко, благодаря ее. Но обещание есть обещание. Она смотрела на лица, которые проплывали мимо нее. Одни никогда не будут их клиентами, но другим рано или поздно понадобятся услуги «Скарлет-Физер» - у всех бывают дни рождения, случаются выпускные вечера, свадьбы, годовщины и даже похороны. Людям больше не надо думать о том, что услуги по доставке еды на дом - прерогатива богатых и знаменитых. Образ суперженщины, которая готовит и одновременно работает и присматривает за детьми, стал вполне массовым. Фактически в наше время быть умным и рассудительным означает возможность найти человека, который брал бы на себя часть ваших обязанностей. Некоторым из этих умных и рассудительных, которые сейчас прогуливались по берегу и любовались волнами, Кэти с Томом разошлют брошюру, когда все будет готово. Хрупкая парочка со спаниелями, скорее всего, закажет ужин в честь выхода на пенсию или тридцатой годовщины свадьбы. Хорошо одетая дама попросит организовать ленч для друзей - игроков в гольф. Та парочка, держащаяся за руки, захочет устроить вечеринку по поводу помолвки. Даже мужчина с красными глазами и бледным лицом, который все еще надеется, что свежий воздух справится с последствиями попойки, может оказаться руководителем какой-нибудь фирмы, захочет проявить радушие и устроить корпоративную вечеринку для сотрудников.
Возможности казались бесконечными. Кэти чуть не танцевала от радости. Ее папа всегда говорил: «Жизнь - хорошая штука, пока не просыпаешься». Не то чтобы он сам следовал своей позиции и ходил куда бы то ни было, кроме конторы Сэнди. Бедный отец: он просто упадет, если узнает, сколько они с Томом Физером готовы заплатить за помещение. А мама просто поседеет. К концу жизни она, возможно, примирится с мыслью о том, что ее дочь каким-то образом захомутала единственного сына великой Ханны Митчелл. Ужасное преступление - в десятки тысяч раз хуже, чем внеурочный перерыв на чашку чая, перекур или просмотр телешоу. Маму не изменить. Сначала Кэти еще прилагала какие-то усилия, чтобы примирить женщин и заставить их общаться просто так, вне работы, однако все это было напрасно. Кэти до сих пор в бессильной ярости сжимала кулаки, когда мама вдруг вскакивала и неслась в Окленде по первому зову, чтобы мыть тарелки. Нил по этому поводу не особенно заморачивался. «Слушай, - говорил он, - с моей мамочкой никто ужиться не может, никаких сил не хватит. Прекрати заставлять свою мать делать то, что она ненавидит. Пойдем лучше навестим твою семью в вашем доме».