Граф Хау повернув к Питту тёмное, как морёный дуб, изрезанное глубокими морщинами лицо, и дружелюбно кивнул, приглашая за стол. Сэру Ричарду шёл уже восьмой десяток. Это был человек-легенда Британского флота, участвовавший, пожалуй, во всех самых значимых морских сражениях Семилетней и Американской войн. Достаточно сказать, что именно он снял в прошлый раз осаду с Гибралтара. Во время прошлогоднего мятежа в Спидхеде только ему удалось погасить мятеж.
Сэр Джордж Спенсер, отвечавший за кораблестроение, известен был любовью к инновациям. Правда, его дорогостоящие эксперименты часто не находили поддержки у руководства флота, требовавшего «того же самого, что и раньше, только побольше».
— Добрый вечер, сэр!
— Джентльмены… — Уильям Питт поклонился церемонно и сухо и присел на краешек стула, услужливо отодвинутый лакеем.
— Есть ли новости о состоянии Его Величества? — осведомился сэр Джордж.
«Хороших — нет» — подумал про себя Питт.
— Есть основания полагать, что регентство — перспектива самого ближайшего будущего, джентльмены! — веско и скупо произнёс он. Sapienti sat! **
На несколько мгновений все присутствующие замолчали. Регентство —по сути смена монарха — кроме всего прочего означала, что дела их ведомств будут перевёрнуты с ног на голову. Придя к власти, принц Джордж наверняка возжелает поставить на занимаемые ими посты своих доверенных лиц. Как тут что-то планировать, если каждую минуту земля грозит уйти из-под ног?
— Так или иначе, джентльмены, нам следует наилучшим образом исполнять свой долг, и будь, что будет — ворчливо произнёс лорд Хау. — Давайте пока забудем о регентстве. Уильям, вы молоды и энергичны. Вам известно наше печальное положение. Что вы полагаете делать с этими многочисленными угрозами?
Питт нахмурился. Наконец-то пошёл предметный разговор!
— Угрозу Гибралтару я почитаю наименьшей. Скала прекрасно защищена, имеет запасы продовольствия на два года. Осада Гибралтара сковывает большие силы французов и испанцев, развязывая нам руки на других фронтах. Полагаю, Испания не выдержит первой — у ней особенно скверное положение с финансами. Чтобы ускорить ее государственное банкротство, надобно обязательно перехватить её Серебряный и Казначейский флоты, что, между прочим, мой дорогой сэр, позволит нам пополнить собственную казну. Эскадру Средиземного моря следует направить к этой цели. По выполнении этой задачи эскадра Средиземного моря может быть усилена и направлена для деблокады Гибралтара.
— Что вы думаете на сей счёт, сэр Ричард? — обратился Спенсер к Первому Морскому Лорду.
Граф Хау тяжело тряхнул головой.
— Полагаю, ребята на Скале справятся. Вы знаете, джентльмены, как я люблю Гибралтар. Там просто чудесные укрепления, а этот парень, О’Хара, очень толковый генерал, хоть и ирландец.
— Ну, это наш ирландец. Протестант. И я, признаться, не удивлюсь, если окажется, что он в жизни не был в Ирландии, — заметил Питт, искоса поглядывая на бисквиты.
— Не хотите ли чашечку чая, Уильям? — спохватился сэр Джордж.
— Было бы кстати. Сегодняшнее заседание так затянулось…
«…а после славного возлияния вечером всегда мучает жажда» — мысленно докончил сэр Спенсер, от которого не укрылся болезненный вид премьер-министра и не составила секрета вызвавшая его причина.
— Итак, сэр Питт, — церемонно начал Первый Лорд Адмиралтейства, когда все страждущие были напоены и накормлены, — давайте вернёмся к нашим баранам. Вы знаете, что дела последнее время идут ко всем чертям. Особенно война в Ирландии!
— И борьба с террором — дополнил сэр Джордж. — Вы знаете, что на якорной стоянке у Текселя снова сгорел фрегат?
— Когда? — не выказав особого удивления, спросил премьер-министр.
— Вчера утром. Завтра это будет в газетах. Чёртовы «болотники»*** делают всё возможное, чтобы мы стёрли их с лица земли!
— Не говорите так об ирландцах, прошу вас, Джорджи — скривившись, как от зубной боли, произнёс старик Хау. — На иных кораблях его Величества они составляют треть команды, и, право, это отличные моряки, патриотичные и верные! Пусть отдельные отщепенцы, одурманенные патерами, не бросают тень на этих славных ребят!
Питт только нахмурился. С тех пор, как началось это злосчастное восстание, не проходило недели, чтобы какой-то военный корабль не сгорел на рейде. Молва винила во всём ирландцев: прошёл слух, что вожди восстания, сэр Вольф Тон и лорд Эдвард Фитцжеральд, вознамерились полностью лишить Британию возможности перевозки солдат и грузов через Ирландский пролив, и приказали сжигать все суда под английским флагом — решительно все, и военные, и торговые. Произошли уже сотни поджогов; сгорело множество кораблей, в их числе три 74-х пушечных линейных, и даже один 100-пушечный! При этом происходили чудовищные вещи. Когда вспыхнул фрегат «Кастор», и моряки бросились спасаться вплавь, на других кораблях эскадры не приняли на борт ни одного ирландца, обвинив их в поджоге и оставив умирать в ледяной воде. Этот случай тут же подхватила французская и ирландская пропаганда, отчего случаи поджогов и дезертирств только умножились.