Тем временем корпус под командованием Багратиона встретился за несколько переходов от Шираза с войском противника. Завязалось дело, продолжавшееся около часа. Поле боя осталось за Петром Ивановичем: ширазское войско при первых картечных залпах предпочло убежать. Победители, взяв полторы тысячи пленных и девять орудий, шли далее форсированным маршем, и правители Шираза, не думая вовсе чтобы дело было так близко к развязке, очень удивились, когда их разгульное веселье, которому они предавались, было прервано вступлением в город русской армии.
В ширазе Багратион получил известия, что Ага-Мохаммед Шах погиб — кончил жизнь прямо как Дарий III, от рук разочарованных придворных. Именно смерть ненавистного каджарского шаха и праздновали во дворце ширазского беклярбека. На Востоке никогда ничего не меняется…
Несколько недель спустя в Тегеран прибыл претендент на престол — Муртаза Кули-хан, родной брат погибшего Ага-Мохаммед шаха. Он уже несколько лет проживал в Петербурге, а в персидскую столицу вступил в буквальном смысле в обозе русской армии. По этому поводу бригадир Бонапарт собрал в замке Каср Каджар всю знать Тегерана, Исфагана, Тебриза, Астрабада и Шираза, какую только удалось отловить.
— Господа, вашим новым шахом должен стать Муртаза Кули-хан. Приносите ему присягу! — приказал он и запер замок, разрешив выпускать только тех, кто поклялся в верности претенденту. Разумеется, с таким подходом дело сладилось очень скоро.
Как только новая власть была утверждена, Бонапарт, не тратя время на поздравления счастливого новоиспечённого шаха, протянул его сардару Ага Малику несколько объемных банок с прозрачной жидкостью.
— Что это? — удивился тот, опасливо принимая тяжелые емкости.
— Спирт! Вам он известен под именем «аквавит».
— И что же это значит, о Великий сардар?
— В этих банках должны оказаться головы командиров, участвовавших в разрушении Тифлиса три года назад. Это первое условие мира между нашими странами!
— Ну что же, это возможно! — среди всеобщего ужаса, воцарившегося за этими словами, степенно проговорил новый шах, поглаживая длинную, крашеную хной бороду. К этим людям у Муртазы-Шаха и у самого был счёт: именно они когда-то выгнали его из Астрабада, отчего и оказался он при дворе Екатерины Великой.
— Далее, — напористо продолжал Бонапарт — нам нужно признание независимости обоих грузинских царств, переход Бакинского ханства и острова Бахрейн под покровительство России, выплата контрибуции в 25 миллионов рублей и исключительное право на постройку по всему протяжению Персии железных дорог. Пока контрибуция не будет выплачена, наша армия продолжит квартировать в Персии за счёт её населения!
Тяжка тень заботы легла на чело шаха. На грузинские царства Муртазе-Шаху было наплевать — разорённые христианские земли не очень его интересовали. Да, они издавна принадлежали Персии — ну так и что же? Всё течёт, всё меняется… А вот деньги — деньги это серьезно!
— Но мы не сможем выплатить такую сумму! — возмутился он. — Вы и так разграбили все наши сокровищницы!
— Ничего, — успокоил его Бонапарт. — Император Александр милостив. Мы готовы получить всё персидскими товарами. Хлопок, табак, шёлк, ахалтекинские кони, и еще одно….
Тут Николай Карлович вдруг сбился. Порывшись в кармане мундира, он развернул листок с инструкциями императора и, найдя нужный пункт, зачитал его вслух.
Сначала шах не поверил своим ушам и попросил повторить. Когда же стало понятно, что он не ослышался, изумлению его не было предела.
— Гашиш? Но зачем вам столько гашиша?
Попаданец в начало 17 века, в тело мальчишки. Впереди тяжкие года смуты и неурядиц, а в отцовском сундуке печать и грамота князя Старицкого. https://author.today/reader/370916/3427274
Глава 19
Бартелеми Жубер, бригадный генерал французского экспедиционного корпуса в Ирландии, в отчаянии смотрел на расстилающийся перед ним лагерь объединенных франко-ирландских войск.
Они воюют здесь уже год. После первых успехов наступило затишье — англичане засели в Дублине, ирландцы и французы осаждали их до тех пор, пока зима не заставила Гоша снять осаду, отойдя на зимние квартиры. Наконец, тяжёлая зима 1797–1798 годов окончилась, и вновь вспыхнули бои: англичане перебросили в Белфаст дивизию генерала Ральфа Аберкромби, пополненную войсками из Капстада. Французы давно были осведомлены о планах англичан высадить дополнительные силы для деблокады запертого в Дублине Корнуоллиса, но поделать ничего не могли: стянув в метрополию все силы из Средиземного моря, англичане добились заметного преимущества в водах Ирландского моря. Лишь быстроходные голландские и эверские клиперы прорывали эту блокаду, но пресечь переброску войск англичанами им оказалось не по силам. Дублинский гарнизон, в свою очередь, тоже испытывал большие сложности со снабжением. Ирландцы наделали множество канонерских лодок и буквально терроризировали английские суда снабжения. Лишь в очень свежую погоду флоту удавалось перебросить в Дублин подкрепления и провиант.