— Что-то случилось? — заботливо спросил Рен. Ему нравилось, как она приходила к нему жаловаться, прежде чем приниматься решать свои проблемы. Порой все заканчивалось определенными последствиями, поэтому он помогал в их урегулировании, не мешая любимой проявлять свой темперамент.
— Твоя мать и императрица сговорились. Я больше так не могу и возвращаюсь домой. Лет на пять. У меня отдых. Вот, пришла с тобой попрощаться. Буду скучать, плакать у окна не обещаю, но слезу выдавить постараюсь. Так вот. Прощай, любимый! — протараторила она, надеясь, что он не успеет опомниться, и стремительно прошла перед собравшимися на пороге драконами, которые старательно отводили глаза, чтобы не попасть под горячую руку своего руководства.
Он мог остаться в империи, ведь не было ни намека на приглашение от его любимой пойти вместе с ней, но когда на пороге поместья Барейн появился одинокий, грустный и совершенно несчастный дракон, ведьма не стала его прогонять.
Работа Даррена никак не могла остановиться, поэтому половину дня он проводил в выделенном ему духом кабинете. Процесс был налажен, основные вопросы решал он, а с проблемами на месте пришла на помощь пара Серама.
— Ардана сказала мне, что у них в академии не хватает хорошей ведьмы, поэтому пригласила меня на эту должность. Ты не волнуйся, я сделаю перерыв и продолжу обучать, если только мне понравится. — Она положила руку на свой живот, слегка его погладив. — А пока нужно потренироваться на новорожденной дочери Каоры и Арданы, чтобы быть подготовленными к нашей, потому что я понятия не имею, какими родителями мы можем стать.
Экстра 2
Год за годом пролетал в мгновения ока: листья осыпались на неизменно спешащие реки, ветер уносил чужие печали, звезды продолжали свой путь. Несмотря ни на что, все шло своим чередом, не оглядываясь на судьбы живых. Для Айрис же течение жизни ощущалось, как бесконечное плавание в океане времени. Все менялось, развивалось и уходило в забытье. Пусть ее тело подвергалось изменениям, но внутри нее все же было чувство оторванности от реального мира. Один за одним ее покидали дорогие ей люди, один за одним они уходили на покой, оставаясь лишь в чьих-то сердцах и на страницах историй.
Такой была человеческая природа. Будь все бессмертны, все складывалось бы по-другому. Ценность каждого момента была бы забыта, а их души не переживали бы большинства эмоций, которые стараются прожить люди, срок жизни которых так короток.
Она и сама ощущала пролетевшие годы, слыша смех внуков Мирель Эйран, которая будто что-то предчувствовала и старалась прожить как можно дольше. Юная ведьмочка родилась раньше милого дракончика и была намного амбициознее своего младшего брата. Она приняла титул и, к радости духа, стала полноправной леди Барлейн, в достаточно юном возрасте заняв место верховной ведьмы. Ее сила превосходила других, и поговаривали, что это случилось из-за крови ее отца. Однако проверить эту гипотезу никто не мог.
Карлайл как-то обмолвился, что, будь она драконом, он как курфюрст обязательно выбрал бы ее, потому что другие кандидаты его постоянно разочаровывали. Впрочем, это не было чем-то новым. Вероятно, он никогда раньше времени не давал кому-то надежду, чтобы все наследники в полной мере старались проявлять свои таланты для будущего империи.
По этой же причине никто до последнего не ожидал передачи престола Армель Эйран, за спиной которой стояли ее мужья. Впервые своими действиями дочь императора, которая, выбрав обоих найденных партнеров, заставила всполошиться всю империю, в тот же миг заполнившуюся всевозможными слухами и домыслами.
Дочь Серама Эйран и его пары росла слишком озорной, совершенно отличаясь от своих хладнокровных родителей, впрочем, данная черта помогла девушке буквально приволочь во дворец понравившегося ей эльфа, которому повезло стать ее парой.
Арисс Колт занял трон и долгое время не женился, пока не заметил среди прибывших членов делегации загорелую девицу, которая сначала даже не признала его за короля и как все решили, чуть не сорвала переговоры. Однако переговоры все же прошли успешно, вот только домой она уже не вернулась.
Карлайл обрел свое истинное тело, но все так же не чувствовал счет времени. Он оставался в прежнем обличье, не обладая возможностью прожить свой век вместе со всеми. Его чувства к Айрис были закрытой темой, что более им ни разу не поднималась. Будто эта любовь так и осталась бы для них легким увлечением и не смогла бы перерасти в глубокое чувство, которое сопровождало бы их до скончания времен. Быть может, в своем одиночестве он и не понимал, кем она была для него, и был одержим лишь ее обликом. Цель его существования изначально была не в этом, о чем ему и сообщил Арун, на что бог жизни получил весьма прохладный ответ: