Патрик поднял на нее засверкавшие глаза, рот его растянулся в веселой улыбке.
— Она уже принцесса, мам, потому что такая красивая! Ты волнуешься? Не переживай, мам, ей будет хорошо у нас. Я буду любить ее, защищать. И ты у меня хорошая. Вот увидишь, очень скоро она даже будет рада, что тетка отдала ее нам. И Мэтт доволен. Он успокоился. Он очень благодарен тебе за то, что спасла его дочь, и уверен, что теперь, с тобой, она в безопасности и будет счастлива.
Кэрол отвернулась.
— Ты так и не поверила в то, что он здесь? — серьезно спросил Патрик. — Но ведь он рассказал мне о Дженни. Как иначе, по-твоему, я мог узнать о ней?
— Я не знаю, сынок. Наверное, так же, как ты узнал о Тиме и Иссе.
— Ты веришь в мой дар, но не можешь поверить в присутствие Мэтта. Или не хочешь.
— Ты хочешь сказать, что он здесь, видит и слышит, что с нами происходит… что он рядом со мной… всегда?
— Да.
— Со дня своей смерти?
— Ну… об этом я у него не спрашивал. Наверное.
Кэрол неожиданно для себя почувствовала, что краснеет.
— Это ужасно! — вырвалось у нее. — Если ты говоришь правду, это ужасно. Я чувствую себя так, будто за мной все эти годы подглядывали. Скажи ему, что я возмущена. Как он смел?
Патрик вдруг расхохотался. Но Кэрол было вовсе не смешно, когда она представляла, что Мэтт все видел, все знает! Ее покоробило, когда она представила, как он наблюдал за тем, как она занимается любовью с другими мужчинами. Она всегда утешалась мыслью, что он умер, не зная, что Джек станет ей мужем, что она предаст его, Мэтта, выйдя за него замуж. А выходит, он все видел, все знал, что происходило после того, как его не стало? Интересно, когда она занималась сексом с Тимом, он сидел в кресле и наблюдал за этим? Кэрол это категорично не нравилось. Она поняла, что как только поверит в то, что Мэтт на самом деле рядом, что был рядом все эти годы, когда она жила, не догадываясь об этом, то жизнь ее станет еще более невыносимой. Она знала, что отныне не сделает ни одного движения без мысли, что он за ней наблюдает. Что, даже уединившись в своей комнате, ванне, туалете, она все равно не будет одна. Даже если он и не ходит за ней каждую минуту по пятам, она-то этого не узнает, и всегда будет напряжена, гадая, одна ли она в эту минуту или нет. И вряд ли сможет теперь расслабиться в объятиях мужчины, представляя, что Мэтт смотрит.
— Он сейчас здесь? Слышит нас? — напряженно спросила она у Патрика.
Тот с улыбкой кивнул.
— И где он?
— Стоит у окна.
Кэрол повернулась к окну, краснея все сильнее.
— Мэтт, так не честно! — выкрикнула она, задыхаясь. — Я думала, что ты умер, что покинул меня! Если бы я знала… — она взглянула на Патрика заблестевшими от слез глазами. — Он меня ненавидит?
Патрик пожал плечами.
— Не знаю. Говорит, что нет. Обидно, говорит, что ты уступила папе, но он сам в этом виноват. Мэтт виноват, то есть. Единственное, что его огорчает, так это то, что ты на самом деле любишь папу, — последние слова Патрик произнес с явным удовольствием. — И он не поймет, почему.
Кэрол отвернулась, не ответив. Говорить о Джеке при Патрике она не могла.
— Он очень благодарен тебе за то, что ты помнишь о нем, — небрежным тоном продолжил Патрик. — Что грустишь о нем, что так дорожишь тем, что между вами было. Мам, я что, должен передавать между вами эти телячьи нежности? Между прочим, папе бы это не понравилось. И если бы Мэтт не был всего лишь призраком — то мне тоже!
— Сынок, не сердись. Никогда я не думала, что мне представится возможность поговорить с Мэттом. Мы расстались так… ужасно. Так неожиданно, не успев друг другу ничего сказать. Даже попрощаться.
— Да знаю я! — Патрик раздраженно фыркнул. — Ладно. В общем, он говорит спасибо за то, что ты осталась ему по-настоящему преданной.
— Как преданной? Я вышла замуж, я…
— Это не важно. Он говорит, что преданность мертвым не в том, чтобы отказаться от нормальной жизни во всех ее проявлениях, запереться в келье и до конца жизни не видеть белого света. Он говорит, что после его смерти ты не раз доказала свою любовь и свою преданность ему. И что только после смерти он понял, сколько он для тебя значил и как был дорог. Он знает, что ты никогда его не забудешь. И то, что после смерти ты видишь себя только с ним, сказало ему о том, что он любовь и мужчина всей твоей жизни. Мам! Это правда? А как же папа?
— Мне думается, папа будет жить вечно. Я не могу представить его мертвым, потому мне всегда казалось, что, умерев, я окажусь рядом с Мэттом.
— А-а, ну тогда ладно. Я тоже не представляю, чтобы папа когда-нибудь умер. Мэтт еще говорит, что папа все равно его не победил, потому что ты, мам, так и не отказалась от него, Мэтта, как бы папа не старался заставить тебя его забыть. Ну, все, хватит. Вы меня загрузили уже своей бывшей любовью. Иногда Мэтт меня ужасно раздражает. Как сейчас, когда ведет себя так, будто ты принадлежишь ему.