— А на что ты рассчитывала, убивая людей? Я тебя предупреждал. Может поумнеешь, в следующий раз подумаешь, прежде чем кого-то замочить.
— Кто бы говорил! — фыркнула Кэрол, скривив неприязненно губы, и оттолкнула от себя его руки, которыми он приподнял полу ее оранжевой робы, собираясь снять. — Что ты сделал с Фрейзером? Куда он пропал?
— Мне откуда знать? Мне до него дела нет.
— Тебе что, на воле женщин не хватает? Зачем ко мне пришел?
— А я тебя хочу… Может, кроме тебя мне ни с кем больше не хочется!
— Да что ты! С каких это пор?
— Не язви. Ты смотри, какая стала на язык острая! По-моему, ты не там его применяешь, где надо. Язык нужен не для того, чтобы с мужем спорить… Вспоминай, для чего, может тогда я подобрею… и не будет никакой смертной казни, — он ухмыльнулся, забавляясь над ней.
Глаза Кэрол увлажнились, уголки губ горько опустились, но он не обратил на это внимания, схватил за шею и притянул к себе.
— А может, я хочу быть верным мужем… чтобы ты была верной женой, — прошептал он после долгого глубокого поцелуя.
— Поздно, Джек. — с горечью отозвалась Кэрол хриплым севшим голосом, не сумев скрыть своего сожаления. Он заглянул ей в глаза.
— Почему? Ты же любишь меня, я знаю…
— При чем тут любовь, Джек? Любовь меня не спасет.
— Спасет, еще как! Ты попробуй — и увидишь, — к ее удивлению, она заметила в его глазах что-то, похожее на мольбу.
— Это что, шантаж? Разве ты отправил меня в тюрьму не для того, чтобы уничтожить?
— Конечно, нет. Я отправил за решетку психопатку и убийцу, Элен, которая меня ненавидит. Которую я ненавижу. Если вернется моя Кэрол, которую так люблю, которая любила меня, верная, нежная, которой была дорога наша семья, я вытащу ее отсюда… как раньше. Помнишь? — он улыбнулся. Кэрол грустно кивнула в ответ, не отводя глаз.
— Кэрол… давай попробуем еще раз… сначала… попробуем все забыть… и я, и ты… Я изменил тебе… ты мне… Мы квиты.
На лице Кэрол отразилось такое удивление, что он едва не расхохотался.
— Ты мне не веришь? Смотришь, как на ненормального.
— Поверить в то, что ты готов все забыть? Нет, я никогда в это не поверю. Я знаю тебя, Джек. Ты никогда ничего не забываешь. И не прощаешь. Я не пойму, что ты хочешь от меня? К чему все это? — в глазах ее появилась мука.
— Просто поверь мне.
— Поверить? Опять? — Кэрол резко рассмеялась, горько, обиженно.
— Да. А у тебя есть выбор? Тебе хочется провести остаток жизни в тюрьме? Или отправиться на казнь, как ты сама говоришь? Сама знаешь, кроме меня никто тебя не вытащит отсюда. Попроси меня, Кэрол. Просто попроси. Почему ты упрямишься?
— Я попросила… когда убила Дебору, — глухо сказала Кэрол. — Это кончилось тем, что я теперь здесь.
— Меня просила женщина, которая меня ненавидела и отвергала, которая предала меня, сговорилась с моими врагами. Почему я должен был ей помогать? Если меня попросит женщина, которая меня любит, которая хочет быть со мной, моя жена… моя Кэрол, я помогу.
— Ты говоришь так, будто о двух разных людях.
— Думаю, ты поняла, что я имею ввиду, и что хочу от тебя.
Кэрол опустила голову. Джек погладил ее по волосам.
— Поняла?
Она кивнула.
— И ты правда меня спасешь? И не будет никакой смертной казни?
— Не будет. Ты подлечишься в клинике и вернешься домой, ко мне и Патрику. Мы перечеркнем все плохое, что было, и начнем все сначала. И будем счастливы.
— Поверить в это слишком сложно, Джек, — прошептала Кэрол. — Это все равно, что пытаться поверить в сказку. А я никогда не верила в сказки.
— Я тоже. Только это не сказка, Кэрол. Это наша жизнь. И мы можем сами ею распоряжаться. Хватит нам с тобой делать ошибки. Хватит разрушать. Мучить друг друга. Давай начнем поступать правильно и строить заново.
Челюсть Кэрол задрожала, глаза наполнились слезами.
— Джек, я так боюсь… мне так страшно! Меня замучили кошмары. Мне каждую ночь снится, как меня казнят!
— Тс-с-с, не плачь. Этого не будет, никогда, успокойся, — он прижал ее голову к своему плечу. А Кэрол прильнула к нему и отчаянно расплакалась. — Ну, все, хватит, не надо плакать. Скоро все закончится. Тебя никто больше не обидит. Я сделал так, что тебя перевели сюда, подальше от всех, кто к тебе цеплялся, у тебя отдельная камера. Потерпи. Осталось совсем немного. Скоро тебя признают невменяемой, отправят на принудительное лечение, как в прошлый раз. И я хочу, чтобы оттуда вернулась моя нежная любимая девочка… А злобную упрямую психопатку, запросто режущую людей, как скот, ненавидящую меня, я больше видеть никогда не хочу. Никогда. Договорились?