Он поднял к себе ее заплаканное лицо.
— Ты, правда, меня спасешь, Джек?
— Смотря кого я должен спасти. Элен, которая меня ненавидит и которую я ненавижу, или свою Кэрол, которую люблю и которая меня любит? Кого?
— Кэрол.
— Которая..?
— Которая тебя любит.
— Спасу, любимая. Обещаю, — наклонившись, он прижался к ее губам в алчном поцелуе. А Кэрол со стоном обхватила его за шею, отвечая на поцелуй, прижавшись к нему всем телом. Срывая друг с друга одежду, они бросились на кровать. И Кэрол забыла обо всем и обо всех, позволив своей безумной болезненной любви собой снова завладеть. В душе ее затеплился слабый огонек надежды. Ей так захотелось поверить. В свое спасение. В него. Несмотря на то, что сердце больше не верило. Так погибающий надеется на свое спасение, хочет верить, что случится чудо. Только теперь она поняла и на себе прочувствовала выражение «надежда умирает последней».
В любом случае, терять ей уже нечего, даже если Джек обманет и не спасет ее. А вдруг не обманет? Она не хотела отказываться от единственного шанса избежать той страшной участи, на которую обречена. Джек мог ее спасти, она это знала. Что, если он и вправду отправил ее сюда не для того, чтобы расправиться с ней и избавиться, а заставить снова ему подчиниться?
И впервые с тех пор, как они встретились после ее «воскрешения», он любил ее так, как раньше, когда они были счастливы и любили друг друга. Без злобы и ярости, без ненависти и грубости. Кэрол ответила на его любовь, не в силах больше сопротивляться своей. Они словно впервые встретились за все это время, по-настоящему, как близкие, родные люди, как муж и жена, которые нежно друг друга любили. Как Кэрол и Джек, какими они были, когда их одолела такая любовь, что заставила соединить свои жизни и судьбы… Кэрол и Джек, такие разные, такие непохожие, но почему-то потянувшиеся друг другу и сумевшие найти счастье в семейной жизни, хоть и недолгое…
И какое это было счастье для Кэрол, вернуться в самые счастливые мгновения своей жизни! Вернуть своего Джека, нежного, ласкового, снова поверить в его любовь, в то, что они снова вместе, пусть всего лишь на миг. Помечтать, что он вытащит ее отсюда, как раньше, и, как и тогда, после этого отношения между ними наладятся, и они станут самыми счастливыми на свете. Кэрол редко позволяла себе о чем-нибудь мечтать, но сейчас ей так этого захотелось. Так отчаянно и непреодолимо. Просто помечтать. Поверить в сказку. В хороший конец их истории. Ее истории. Джек такой сильный. Он может все. Может, он сможет изменить и ее судьбу, конец ее истории, не позволив ей закончится так, как предначертано, так страшно и трагически? Вся ее жизнь была наполнена страхом и трагедиями, неужели она так и закончится, трагически и страшно? О, если он спасет ее от этой страшной участи, она готова все забыть, все ему простить, даже снова поверить в то, что любит, начать доверять, хоть сейчас это и казалось невозможным.
Она с упоением вслушивалась в его задыхающийся, срывающийся от страсти голос, шепчущий ей о любви так ласково, с таким чувством, что Кэрол вдруг усомнилась в том, что это все реальность, а не сон. Разве такое может быть, после всего? Разве это может быть Джек, такой непримиримый, мстительный, безжалостный? Не может. Но, несмотря на свое неверие в происходящее, она шептала ему в ответ, так же ласково, с не меньшей любовью…
А потом покорно лежала в его объятиях, самозабвенно прижимаясь к его стройному обнаженному телу, разомлевшая и счастливая. А он обнимал ее и улыбался, с таким довольным видом, что ей хотелось над ним посмеяться.
— Черт… как в первый раз, — тяжело дыша, заметил он с удивлением в голосе после горячего, страстного секса.
— Или как последний, — печально прошептала Кэрол.
— Последний? Нет уж, милая. Если хочешь, чтобы я тебя отсюда вытащил, придется расплачиваться со мной всю жизнь, в постели. Поняла? — он счастливо засмеялся и поцеловал ее в губы. — А еще быть ласковой и покорной женой. И верной.
— А каким будешь ты? — она слабо улыбнулась, не веря, но принимая его игру, все еще не находя в себе сил отказаться от того, чтобы помечтать. С ним. Как раньше.
— Ну, я буду хорошим мужем. Каким и был, только еще лучше! — он рассмеялся. — А что, разве я был плохим мужем?
— Нет, хорошим… я так думала, пока не узнала…
— Тихо! — он прижал пальцы к ее губам. — Ты забыла наш уговор? Мы же обо всем забыли, с сегодняшнего дня. Обо всем неприятном. У нас с тобой обоюдная амнезия на плохое. Плохого больше не будет. Я понял свои ошибки, и повторять их не собираюсь. Надеюсь, ты тоже.
Кэрол жадно смотрела на него, изучая переполненным отчаянием и страданием взглядом, и ему вдруг стало не по себе от такого ее взгляда.