- Я не вижу. – Процедил сквозь зубы Снейп, недовольный, что ему припомнили давнюю вражду с Поттером. Хоть они потом и не стали большими друзьями, когда ему пришлось принять возлюбленного подруги с его товарищами, но былой ненависти он уже к ним не испытывал. А потом, после смерти четы Поттеров, она и вовсе почти сошла на нет, оставшись в прошлом, когда он еще был подростком. Да, и поныне они с Сириусом не очень друг друга жалуют, но той вражды уже давно нет. И поэтому Северусу было так неприятно и непонятно, что директор посчитал своим долгом напомнить о прошлом. Хотя - Дамблдор самолично наблюдал взаимоотношения компании Поттер-Блэк и Малфой-Снейп, когда они учились в школе.
- Это хорошо. – Довольно улыбнулся директор, снова одевая на себя маску «добродушного дедушки». – Я надеюсь, что на твоем факультете Гарри будет комфортно, но я все-таки порекомендовал бы, чтобы он меньше общался с детьми приспешников Темного Лорда. Очень важно создать для него максимально благоприятные условия. Я, надеюсь, мы понимаем друг друга.
- Конечно, директор. – Кивнул Северус, но его недовольная гримаса говорила об обратном.
- Вот и чудесно. Что ж, не буду более тебя отвлекать. Ты был чем-то занят. Хорошего дня, мой мальчик. Уверен, что ты справишься со своими обязанностями.
- Дамблдор игриво подмигнул бывшему ученику и, открыв дверь, покинул кабинет мужчины. Снейп еще пару минут буравил дверь злым взглядом, а потом решительно поднялся из-за стола и скрылся за дверью, что находилась сбоку. Там располагалась комната отдыха, где можно было восстановить силы и нервы после трудового дня, расположившись на удобном и широком диване и потягивая что-нибудь посерьезнее сливочного пива. На подоконнике находилась клетка с совой Северуса, к которой мужчина сразу и направился. На его удачу Сильва была на месте и чистила перья, вернувшись после охоты.
- Здравствуй, красавица. – Провел кончиками пальцев Снейп по перьям любимицы. Сова что-то довольно курлыкнула, подставляя к ласке крыло. – У меня есть для тебя работка. Нужно слетать в Малфой-мэнор. Вот и чудесно. – Добавил мужчина, когда птица что-то согласно ухнула.
Потом Северус отошел к шкафу, где хранил письменные принадлежности и, взяв оттуда листок пергамента и перо с чернильницей, разместился за низким столиком у дивана. Быстро написав пару строк, Снейп свернул пергамент и снова вернулся к клетке. Поместив свиток в специальный переносной футляр, он ласково погладил сову, и та, убедившись, что хозяин надежно закрепил футляр на ее лапке, покинула клетку. Северус открыл нараспашку окно, и птица, широко взмахнув крыльями, вылетела прочь. Мужчина еще некоторое время проследил, пока питомец не исчезнет из виду, а потом вернулся в кабинет, чтобы продолжить прерванное занятие.
Гарри не спалось. Сегодня на распределении шрам, который он получил в младенчестве, впервые дал о себе знать резкой болью. Мальчика очень это беспокоило. Он знал, при каких событиях он получил этот шрам. Приемные родители рассказали ему, как погибли его родные родители. Лежа в постели, он потирал шрам пальцами и вспоминал подробности рассказа. Его настоящие родители были очень храбрыми героями, которые ценой своей жизни спасли своего единственного отпрыска, и именно их жертва, а точнее то, что Лилиан Поттер заслонила своим телом ребенка, скорее всего и стало той противодействующей силой, которая уберегла в тот трагический день самого Гарри. Все эти 11 лет о шраме он вспоминал, только смотрясь в зеркало, а теперь он вдруг заболел. И породил в душе мальчика неприятные мысли.
Поворочавшись с бока на бок, он попытался заснуть, но у него так и не получалось. Решив, что ему просто нужно с кем-то поделиться своими сомнениями, Гарри откинул в сторону одеяло и сел на кровати. Нащупав ступнями тапочки, он быстро подошел к кровати Драко, который проблем со сном не испытывал и тихо посапывал. Брюнет наклонился над другом и кузеном, как мальчики называли иногда друг друга, даже не смотря на то, что Гарри был приемным сыном Дианы, но, принимая отпрыска Поттеров в семью, супруги Малфой-Блэк провели ритуал, благодаря которому теперь в жилах Гарри текла кровь этих уважаемых семей. Этого было достаточно, чтобы Драко и Гарри считали себя родственниками, так как с тех пор оба принадлежали к семье Малфой. Сначала брюнету было жалко будить товарища, но потом он подумал, что вряд ли уснет, если с кем-то не поговорит, он решительно растолкал Драко. Тот что-то недовольно промычал и, отмахнувшись, перевернулся на другой бок.
- Драко. – Тихо, чтобы не разбудить других ровесников с факультета в спальне, позвал друга Гарри, продолжая его тормошить. – Драко.
- Ну, что? – Пробормотал блондин, с неохотой открывая глаза. – Кузен, какого Мерлина? Чего тебе не спится?
- Мне нужно тебе кое-что сказать. – Прошептал Гарри и оглянулся по сторонам. – Прошу, это важно.
- А до утра это важно не потерпит? – Все еще надеясь снова вернуться в царство снов, спросил Драко.
- Это очень важно. – Уточнил брюнет, руша надежды на счастливый досмотр сновидений. – Только не здесь. Пойдем, спустимся в гостиную.
- Ох, ладно. – Поняв, что из-за глупости Гарри не стал бы его будить посреди ночи, Драко вздохнул и сел на кровати.
Гарри обрадовался, что кузен не стал противиться и, вернувшись к своей кровати, взял со спинки стула свой халат. Блондин тоже одел халат и, обув ноги в теплые тапки, - все-таки комнаты Слизерина находились в подземельях, а тут всегда было прохладно – и покинул спальню следом за товарищем. В общей гостиной мальчики забрались с ногами на диван перед камином, который горел даже ночью.
- Ну, чего там у тебя? – Поинтересовался Драко, скрывая за ладонью зевок. Но когда Гарри рассказал о шраме, последний сон покинул блондина. Он тоже знал, при каких обстоятельствах кузен получил этот шрам. – Нужно рассказать Северусу. – Тут же выдал он. – Он скажет папе. Пока твои родители в отъезде именно папа и Северус отвечают за тебя и Элли с Марком.
- Да, конечно, ты прав. – Тяжело вздохнул Гарри. Он и сам понимал, что такую новость не стоит держать при себе. – Слушай, ты же не думаешь, что это как-то связано с… Ним?
- Я не знаю, брат. – Тоже вздохнул блондин. – Отец рассказывал, как тяжело им далась победа над Тем-кого-нельзя-называть. Но тот факт, что тела Лорда так и не было обнаружено, дает людям лишний повод для подозрений. Именно поэтому мы и должны скорее рассказать о том, что твой шрам вдруг напомнил о себе. Он 11 лет тебя не беспокоил, а тут, когда ты пришел в школу, он вдруг заболел. Это может оказаться не просто совпадением. В любом случае, взрослые должны об этом знать. Завтра у нас Зелья вторым уроком, после расскажем Северусу.
Гарри согласно кивнул, и мальчики отправились обратно в спальню, решив все-таки доспать остаток ночи. Правда, брюнету это удалось далеко не сразу.
========== Глава 7 ==========
Минерва Макгонагалл полностью разделяла мировоззрение Дамблдора. Она во всем и всегда поддерживала директора, ни разу не сомневаясь в его словах и решениях. Даже когда эти решения приводили к жертвам, и нередко со стороны ни в чем не повинных людей. Как, например, женщина прекрасно знала, как именно Воландеморт узнал о том, где скрывается чета Поттеров. Но она даже на секунду не засомневалась, не поставила под сомнение решение директора. Ведь и Джеймс, и его жена Лилиан входили в состав Ордена Феникса, который возглавлял Дамблдор. Но дело было в том, что они мешали напрямую директору, который хотел воспитать Гарри, как будущего Избранника и избавителя от Тьмы. И, конечно, Дамблдор видел себя наставником Избранного. Мужчина был великолепным шахматистом, и такая фигура, как Гарри Поттер просто обязана была быть на его стороне. Когда прорицательница Трелони произнесла свое великое Пророчество, касательно самого Гарри и Волан де морта, Дамблдор пришел к чете Поттеров, чтобы сообщить им, что именно их сын был избран для такой великой миссии. Но супруги, вопреки надеждам директора, не стали прыгать от счастья и не бухнулись мужчине в ноги, умоляя его научить их, как им быть теми родителями для великого Избранного, каких он заслуживает. Наоборот, Джеймс, а потом и Лилиан, яро выступили против всякого вмешательства в жизнь их единственного сына. Они будто не поняли, какое великое и славное будущее ожидает их отпрыска. Единственное, на что Дамблдору удалось их уговорить, так это на защитные чары, которые сам директор наложил на их дом, чтобы никто не смог узнать, где проживает великий Избранный. Правда, именно это и позволило мужчине избавиться от неудобных соратников, чтобы расчистить себе путь к Избранному и, наконец, сделать, как было задумано изначально. И каково же было его разочарование, что все его труды оказались напрасны. Поттеры будто чувствуя, что от них захотят вскорости избавиться, составили это завещание, по которому опекунами их единственного сына становились Сириус Блэк и Диана Малфой. Большей неудачи и представить было сложно. Супруги Поттер предпочли отдать своего сына в руки Пожирателей Смерти, чем доверить его «доброму дедушке». Узнав о такой «подставе», Дамблдор был готов воскресить Джеймса только для того, чтобы теперь уже самолично убить. А какой был прекрасный план. Гарри, став сиротой, попадает в дом своей тети со стороны матери, которая ненавидит все, что связано с магией. Естественно, Петуния бы сделала все, чтобы превратить жизнь племянника в Ад. А потом, спустя 11 лет к забитому несправедливостью жизни мальчику прилетел бы «добрый дедушка» Дамблдор, который рассказал бы о прекрасном мире Магии и о том, что можно жить лучше. Тогда Гарри, радостный и благодарный, безропотно бы делал все, что от него потребуется. Даже пошел бы на заклание, если бы понадобилось. Конечно, перед этим исполнив свою великую миссию и оставшись в сердцах других славным героем. А, как говорится, хороший герой – мертвый герой. И вот этот герой попал к людям, от которых так просто не избавиться. Впервые Дамблдор был готов проклинать Магию и ее решение связать Сириуса и Диану самыми крепкими узами, которые можно представить. Возможно, именно на это делали ставку Джеймс с Лили, отдавая им своего сына на попечение. Они знали, что Сириус с Дианой скорее умрут, чем позволят так просто забрать Гарри. И вот именно это и было невозможным. Потому что Магия всегда ревностно охраняла тех, кого благословляла. И Дамблдору оставалось только с досады скрипеть зубами, наблюдая, как рушатся все его надежды и чаяния.