– Девичья, говоришь? Но две одинаковые тахты, на одной из которых ты сейчас находишься, мы купили перед самой свадьбой… Так что не девичья она у тебя, а свадебная. Если хочешь – пусть станет свадебной и еще раз, мы ведь можем начать все сначала?
Леонид развязал тесемочки у ворота и, осторожно достав груди, стал бережно качать их в своих больших ладонях.
– Да они все еще милые, – тихонько бормотал он, – нежные такие, мягкие… Неважно, что у молодых они торчком стоят, зато эти вот моих детишек выкормили. Я не забыл, что правую больше любил сын, а левую чаще просила дочь… Не забыл, как сам пытался твое молоко отсасывать, когда ты детей от груди отлучала. Ничего я, Ксюша, не забыл. Все, в чем перед тобой виноват, случалось по пьянке, а по-настоящему мне никто, кроме тебя, не был нужен…
Продолжая что-то бессвязное нашептывать, Леня стал целовать меня – сначала грудь, потом шею, лицо… Я окаменела от неожиданности и ничем не отвечала на его ласки. Я не знала, что делать: оттолкнуть, прогнать? Или разом простить – так, чтобы потом об этой истории и не вспоминать? Пока я пребывала в нерешительности, муж совсем распалился. Он перестал бережно качать мои груди и вдруг вцепился в них уже безо всякого почтения и сантиментов. Мял и тискал нежную плоть так грубо, что я застонала: вот она, Райка!
Таких ласк у нас с моим прежним Леней никогда не было, это – новое, чужое, это то, к чему приучила его другая женщина. Не знаю почему, но я не показала мужу, как шокирована переменами в нем. Я снова (в который уже раз за последний месяц!) подчинилась интуиции и стерпела все, что мне было неприятно. Я поняла, что он неожиданно сделал большой шаг мне навстречу. Рванулся так, будто почувствовал под ногами болото, а в таком случае средств не выбирают…
***
– Мамочка, ну как тебе новый крем? Понравился?
– Очень! Я хотела тебя сразу же поблагодарить, но вчера вы поздно вернулись, а сегодня рано убежали на работу… Давай хоть сейчас скажу тебе огромное «спасибо»!
– Да не за что, мам. Лучшая благодарность – это твое хорошее настроение. Я знала, что ты любишь запахи лаванды и бергамота. Надеюсь, отец их тоже оценил?
– Отец?
– Да, отец! Я хоть и явилась домой среди ночи, но сразу заметила, что отец – у тебя. В его пустой постели спала собака, за что была нещадно наказана… Так что же, вас можно поздравить? Все было хорошо?
– Не знаю, что и сказать… Все было совсем не так, как раньше. Вроде бы произошло историческое событие: муж вернулся к жене, но у меня такое чувство, что это ненадолго. Слишком трудно будет нам наладить прежнюю жизнь.
– Почему ты так решила?
– Он стал намного грубее… И секс ему теперь нужен другой – он не может уже без того «допинга», к которому его приучила Раиса. Мне незнакомы, да и не приемлемы для меня те способы стимуляции, которые она применяет. А без этого он еле справился со своей задачей. Вымученный получился контакт, вряд ли мы захотим его повторить… Если бы между нами случилось только это – я бы сильно расстроилась.
Но, к счастью, это было не главным. Главную радость мы получили, когда просто лежали, обнявшись, прижавшись друг к другу, насыщаясь теплом (биополем, энергией или чем-то там еще – не знаю, как назвать) родного человека. По такой простой близости мы истосковались. Представь: в течение тридцати лет мы спали по ночам нормально только тогда, когда были вместе. Если кто-то из нас попадал в больницу или уезжал куда-то – это была трагедия! Тоска, пустота, бессонница…
Каждый из нас служил другому чем-то вроде розетки для лампочки. Я где-то слышала, что муж с женой иногда образуют единый биологический комплекс. Наверное, именно это случилось с нами. И вдруг больше трех лет наши «лампочки» не имели питания! Я без этого, как ты знаешь, разболелась, погрузилась в депрессию… Он-то в любой момент мог возобновить энергообмен, потому что своей волей его разорвал, но не делал этого. Почему?
Сегодня ночью я почувствовала, что чисто по-человечески он тянется ко мне даже сильнее, чем я к нему. Как это понять? И что делать, если он не сможет вернуться к нашему прежнему стилю интимных отношений? А я не смогу научиться приемам своей соперницы? Да он и не хочет, чтобы я такому училась, он сказал, что жена должна быть женой, а не блудницей… Я надеялась, что после этой ночи все встанет на свои места, но возникли вдруг новые вопросы, и у меня на них нет ответа!
– Зато у меня – есть! Да, да, не смотри так удивленно! Некоторые твои недоумения я могу разрешить. Я знаю о Раисе то, чего не знаешь ты. Так уж получилось… Что-то рассказал отец – еще до сентября, когда от тебя таился. Какие-то выводы я сделала сама, когда разговаривала с ней по телефону. Она отцу иногда звонила, но почему-то постоянно попадала на меня. А я, как ты знаешь, и по голосу могу почувствовать суть человека. Интонации и лексика у Раисы такие, что выдают в ней базарную торговку, но при этом четко ощущается негативная энергия – сразу понятно, что ведьма!