Илья после окончания средней школы на журфак поступить не смог, но, чтобы не терять времени и осваивать любимое дело («Даже лучше, что с азов!»), устроился работать в городскую типографию. Чему-то там он уже научился, но я сомневалась в том, что сумеет справиться с организацией газетного производства с нуля. Я этим тоже никогда не занималась, поэтому от «гениальной идеи» отказалась. Однако она засела в голове Ильи прочно, он продолжал изо дня в день убеждать меня в реальности этого замысла, и я невольно заразилась столь мощным деловым азартом.
Но потребовала компромисса: учредителем новой газеты должен стать не только ее трудовой коллектив, а еще и городской департамент здравоохранения. Свободы творчества, конечно, будет меньше, но начального капитала у нас нет, а значит, без надежного партнера не обойтись. Пойти на разумные затраты горздрав готов, я это знала, потому что в поисках работы уже обращалась туда и выяснила, что у них назрела потребность в собственном скромном издании. Ну и пусть, что сначала все будет скромно! Если выйдем на самоокупаемость, дело можно будет потихоньку расширять…
Я не очень-то верила в успех затеи даже в таком компромиссном ее варианте, но неожиданно все задуманное удалось. Главная удача – редакционный коллектив. Сотрудников было немного, но все – энтузиасты. Каждый человек выполнял несколько функций, что существенно экономило средства на оплату труда. Горздрав пробными выпусками остался доволен, потому что врачи, которых я еще до учреждения газеты успела «приручить», активно распространяли новое издание в больницах и поликлиниках города. Газета буквально в течение двух лет стала популярной и действительно самоокупаемой.
И тут Илья повел себя очень странно. Он стал грубить мне на каждом шагу и откровенно мешал работать. Взял моду приводить в редакцию каких-то, по его словам, очень нужных людей, угощал их чаем (а иногда и чем-то покрепче!), вел с гостями долгие разговоры, тайком включая диктофон, и оправдывал это тем, что готовит сенсационные материалы.
Горздрав выделил газете всего две комнаты, уединяться для срочной работы ни мне, ни другим сотрудникам было негде, а заставить Илью прекратить гвалт в редакции нам не удавалось. Я с удивлением смотрела на человека, которого привыкла видеть чутким и услужливым, и поначалу думала, что его выходки – это случайные взбрыки, что он спохватится и сам все это прекратит, но скоро поняла, что он специально устраивает балаган, добиваясь какой-то цели. Какой? Я спросила об этом напрямик.
– Люди, которых я привожу, помогут нам обрести свободу! Я делаю друзьями газеты потенциальных советчиков и спонсоров – например, юриста, банкира… А так же потенциальных авторов: модных экстрасенсов, сексопатолога, и даже – не побоюсь сказать – «голубых»! А что? Я их вполне понимаю… Если ничего этого не предпринимать, – тираж скоро достигнет потолка! Сейчас вы все ерунду порете, у вас полгазеты занимают горздравовские методички! Кому это интересно?
Изданий теперь развелось – пруд пруди, и чтобы завоевать читателя, надо такую хреновину с морковиной придумать, чтобы все ахнули! Интервью с магами, завлекательные современные советы по технике секса, главы «Кама-сутры», исповеди наркоманов и гомосексуалистов – такое пойдет нарасхват. А вы тут гомеопатию пропагандируете, травяные чаи, какие-то древние оздоровительные методики…
Не знаю, как читателей, а меня от всего этого уже тошнит! И от тем этих, и от зарплаты! Из-под крыши горздрава пора уходить. Я, когда затевал все это, хотел свое дело открыть, свою, частную, газету, понимаете? Частную! Вы думали, что «коммерческий директор» – это просто дань модной терминологии, а в реальности я буду кем-то вроде завхоза? Дудки! Я специально именно так назвал в учредительном договоре свою должность, я вас тогда подловил… Директор – он и есть директор. Хозяин. А вы – всего лишь редактор, понятно? Не нравится вам со мной работать – ищите себе другого шефа…
Я так и села. И в прямом, и в переносном смысле. И это – Илья?! Это – та «Галатея», которую я, подобно Пигмалиону, ваяла в течение нескольких лет? Неужели же я настолько плохо разбираюсь в людях и до сих пор наивна, как в юности?
Когда Илья, демонстративно хлопнув дверью, покинул редакцию, из соседней комнаты вышел Игорь, наш художник, фотограф и ответственный секретарь в одном лице. Я была уверена, что все сотрудники уже разошлись по домам, но Игорек возился с фотопленкой в отгороженном для этого темном закутке, его я не заметила.