– Ксения! Какими судьбами?
Меня догнал Владимир Александрович, здешний преподаватель психологии, который с давних пор сотрудничал с нашей газетой.
– Студенты обещали написать о своих дежурствах у «телефона доверия», но не успели подойти к назначенному часу. Пусть теперь сами несут материал в редакцию…
– Студенты – лодыри. Вы лучше мою статью возьмите. Там размышления не только об этой учебной практике, но и анализ всей психологической службы нашего города. Факты давно копил, основательно писал, но в редакцию выбраться все недосуг. Мне вас сам Бог послал!
Пока Владимир Александрович пытался «в двух словах» пересказать мне суть своей статьи, милиционер вахту покинул. Минуты две там никого не было, потом появилась миловидная дамочка лет сорока с необычной прической: ее волосы, не очень-то короткие, были тем не менее с помощью начеса и лака подняты почти вертикально. Лицо от этого становилось полностью открытым, что позволяло наиболее выигрышно демонстрировать ямочки на щеках и золотые сережки в ушах. Да, это Раиса. Леня обмолвился как-то об ее манере укладывать волосы и о пристрастии придавать им тон «красного дерева»…
– У вас найдется пара минут, Ксения? Я знаю, что вы, если хоть «по диагонали» материал просмотрите, сразу сможете сказать, годится ли он в печать. Статья лежит у меня в 105-ой аудитории, это недалеко, тут же, на первом этаже. Я вот только ключ на вахте возьму…
Владимир Александрович открыл дверь в Раисины апартаменты и стал разглядывать стенд с ключами.
– От 105-ой ключ потерялся, – предупредила Раиса. – Есть запасной, но он заедает. Я-то с ним управляюсь, а у вас вряд ли получится. Если очень надо – я отлучусь на минуту с вахты, помогу… Валь, пригляди тут! – крикнула Раиса гардеробщице и пошла впереди нас по коридору.
Она была одета в черные брюки и облегающий свитер, что позволило мне детально рассмотреть соперницу. Фигура у нее средней комплекции, размер носит примерно сорок восьмой, но объем бедер – тот и на пятьдесят второй потянет! Смотрится это как нечто дисгармоничное! Так вот чем восхищался осенью Леонид, вспоминая женственную фигуру и крутые бедра любовницы?
Я отдавала себе отчет в том, что не могу быть объективной, что смотрю на Раису сквозь «черные очки», но право же, любой карикатурист сочтет ее удобной моделью: нужно только чуть-чуть заострить естественные диспропорции фигуры и лица, в целом миловидного, вот только скулы излишне широки, а нос круто вздернут. Впрочем, что-то я не по-доброму разошлась! Внешность Раисы могла оказаться какой угодно, не в этом ведь дело.
Я стремилась ее увидеть не затем, чтобы потешить себя критикой, – мне важно понять, какой она человек, почему так упорно качает права на чужого мужа? Мне кажется, что тут не только любовь, что есть и другая причина для того, чтобы пускать в ход шантаж и угрозы.
Сегодняшний пробный «шаг по болоту» не дал мне ответов на эти вопросы, но я – даже не ожидая такого результата! – все-таки попала ногой не в трясину, а на твердую кочку. Сначала все шло к тому, что я уйду ни с чем, Раису не увижу. Помог случай. Похоже, что дорога, которая мне нужна, начинает потихоньку открываться…
– Спасибо, Раечка, – сказал Владимир Александрович, когда дверь была отперта.
– Всегда пожалуйста! – обворожительно улыбнулась Раиса, сверкнув золотыми сережками. И пошла назад, к вахте, весьма сексапильно покачивая своими выдающимися бедрами.
Итак, что же дальше? Увидеть ее я теперь смогу в любое из дежурств, а когда ей выпадет вечерняя смена – и поговорить будет удобно. Только о чем? Я хотела бы ей сказать, что тот возраст, когда мужики дурят («седина в бороду – бес в ребро»), мой муж уже миновал (или почти миновал?). Ему день ото дня нужнее становится родная семья и спокойная, надежная супружеская любовь; что пить вместе с ним – преступно, потому что болен он уже от пьянок. Так болен, что не годится больше в бравые бесшабашные любовники – с этим придется смириться. И шантаж тут не поможет, потому что не терпит он таких методов…
Я могу отшлифовать все эти мысли до блеска, продумать дома каждую фразу – так же, как я продумываю свои журналистские статьи, но это будет «сизифов труд». Ничего в действительности я ей не скажу. Во-первых, она быстро прервет мой монолог чем-нибудь хамским, а я на такое отвечать не умею, посему потеряю дар речи. Во-вторых, не настолько откровенен со мной муж, чтобы я могла уверенно защищать его интересы перед зарвавшейся любовницей. Я поняла уже, что есть в их взаимоотношениях и такое, чего я не знаю, Раиса легко поймает меня на этом…