Долго работали в одном цехе, часто беседовали на разные темы… Леонид Андреевич был в хороших отношениях с моим покойным мужем, заходил к нам в гости, знает мою дочь… Такая дружба складывается годами, и ею надо дорожить, вы согласны?
– Вполне. Только в подобных случаях дружат семьями, а мы с вами почему-то незнакомы! Даже тогда, когда мы уже договорились встретиться, вы к нам не пришли.
– А… меня тогда сменщица подвела! Опоздала на целых два часа, из-за этого я освободилась слишком поздно. Но если хотите, я приду к вам домой завтра, часов в шесть. Леонид Андреевич, надеюсь, уже успеет отдохнуть после работы? Вы с ним предварительно поговорите, намекните, что нехорошо обижать старых друзей, и листочек все же поищите: вдруг там какая-то подпись есть? Мне кажется, что его любовницу зовут Людмилой Ивановной… Но вообще-то это не телефонный разговор. Лучше завтра обсудим, как Леонида Андреевича от нее уберечь…
Леонид, как и предупреждала Раиса, явился крепко «поддатый». Поговорить с ним, как всегда в таких случаях, удалось только ранним утром, пока он собирался на работу.
– Почему ты мне не сказал, зачем нужна стенограмма Райкиных откровений? Я и предположить не могла, что ты сразу же помчишься с этим листочком к ней! Настоящий Отелло! Вздумал ревновать, так искал бы свои доказательства, не подставляя меня. Она запросто могла вырвать у тебя лист, а потом раздобыла бы образец моего почерка. Представляешь, что она со мной тогда бы сделала? Не могу понять, почему ты до сих пор к ней так неравнодушен? Видел уже от нее шантаж, угрозы, измены, и все равно, как мальчишка, побежал выяснять отношения!
– Ксения, лучше замолчи! Я на Райку зол, а ты еще мне злости добавляешь! Все ты неправильно поняла. Мне нужны были записи, чтобы она поверила в существование диктофона, видно же, что все документально. Я хотел доказать ей, что знаю обо все об ее «рыжих», «главных» и прочих, с кем она путается. Доказать – и поставить точку в наших отношениях. Только для этого к ней и пошел, а ты мелешь невесть что…
– Леня, солнышко, ты совсем разума лишился! Чтобы порвать с женщиной, достаточно одного: перестать ее замечать. К чему какие-то выяснения, если, как ты утверждаешь, все давно уже кончено?
– Ты все еще плохо знаешь Райку! Если я не дам ей щелчка по носу – она ни за что не оставит меня в покое…
– А если дашь «щелчок» – тем более не оставит. Она сделает так, чтобы последнее слово осталось за ней. Сначала помирится с тобой, чтобы вновь к себе привязать, а потом сотрет в порошок каким-нибудь колдовским способом. Она заявила, что своих обидчиков прощать не умеет.
– Когда заявила?
– Вчера. Пока ты шел домой из ее института, она со мной целых полчаса разговаривала по телефону.
– Вот стерва!
– Так-то оно так, а поить чаем ее придется. Сегодня вечером Раиса будет у нас в гостях.
– Это еще зачем?
– С тобой придет мириться, а у меня ей нужно разузнать о твоей новой любовнице Людмиле Ивановне. Это кто такая?
– Да сочинил я все! Взял имя старушки, которую часто встречаю по пути на дачу. Поверь, я все делаю, чтобы Райка отстала от нас…
– Вот вечером эту благородную работу и продолжишь…
– Зря ты Райку пригласила, очень зря! Тебе-то зачем это нужно? Впрочем, сомневаюсь, что она придет. Все получится, как в прошлый раз, так что пирогов печь не будем…
Глава седьмая: Поединок с ведьмой
«Выстоять, вырваться
С кровью в прокушенных…
С болью и криком из рваной груди!
Но на рассвете
Быть снова разбуженным
Каменно-вечным:
«Что там, впереди?!»
(Вячеслав Ботук)
Ну, с пирогами возиться мне одной не под силу, а несложный домашний торт я все-таки испекла. Леонид хмыкнул, когда увидел его на столе, но ничего не сказал и, поужинав, отправился смотреть телевизор. Раздеваться до трусов, что было его неистребимой привычкой, однако не стал – сменил рабочие брюки на тренировки, причем выбрал самые приличные…
Минут десять мы молча сидели на диване и смотрели программу «Вести». Я и сама не до конца верила в то, что Раиса выполнит свое обещание, но она пришла ровно в шесть часов – с точностью королевы. По-королевски же величественно сбросила в прихожей свою шубу на руки хозяину, ему же вручила полиэтиленовый пакет, из которого выглядывали аристократически длинное горлышко какого-то хорошего вина и краешек большой коробки конфет.