В дополнение к своим нездоровым экстравагантностям, которые угрожали ее здоровью, Изабелла дала обет целомудрия, считая, что грех плоти является самым отвратительным из всех. Поэтому, когда в 1243 году в возрасте 20 лет ее планировали выдать замуж за Конрада Гогенштауфена, она заявила категорический отказ. Даже Папа не смог убедить ее, и она заболела, причем настолько, что родные опасались за ее жизнь. Тогда Изабелла проживала в Сен-Жермен-ан-Ле; Бланка Кастильская, охваченная паникой, спешно приехала туда; она посоветовалась со святой женщиной, которая предсказала, что Изабелла выздоровеет, но "ее сердце никогда не будет принадлежать миру и вещам этого мира". Изабелла хотела остаться девственницей, и Бланка уважила ее желание.
Однако принцесса не хотела уходить в монастырь. При дворе она вела святую жизнь, например, в 1245 году она последовала в Клюни на встречу с Папой. Позже она основала монастырь Бедных Клариссинок в Лоншане, чья настоятельница Агнесса написала ее биографию, из которой взяты вышеприведенные истории, с целью добиться ее канонизации. Все вышеописанное показывает сильную материнскую любовь Бланки к своим детям, но также и ее неодобрение чрезмерной религиозной строгости Людовика и Изабеллы. Последняя была причислена к лику блаженных в XVI веке.
Бланка, мать Людовика Святого: стесняющая материнская любовь
Бланка Кастильская особенно заботилась о воспитании своего старшего сына, Людовика, после смерти первенца Филиппа в 1218 году. Это самая известная черта ее жизни, благодаря которой она вошла в историю и коллективную память: Бланка Кастильская — это прежде всего "мать Святого Людовика". Жуанвиль, как и другие хронисты и свидетели на процессе канонизации короля, сосредоточились именно на этой материнской роли, которая является очень упрощенным аспектом личности Бланк и которая, к сожалению, затмила остальную ее деятельность, которая была гораздо важнее.
Отношения между Бланкой и ее сыном Людовиком были на самом деле довольно сложные. Последний биограф Бланки Кастильской, профессор Линди Грант из Университета Рединга, зашла так далеко, что в 2016 году написала о "фрейдистской любви между матерью и сыном". Грант основывается на рассказах Жуанвиля, которые иллюстрируют собственнический — мы бы даже сказали, кастрирующий — характер Бланки, ревнующей свою невестку Маргариту и вмешивающейся в интимную жизнь Людовика и его супруги.
Людовик не очень хорошо знал своего отца. Ему было 12 лет, когда он умер, но даже до этого он в основном отсутствовал, и во всех словах Людовика, переданных Жуанвилем, он ни разу не упоминает Людовика VIII. Бланка Кастильская была для него и отцом, и матерью. Это тем более очевидно, что, по мнению хронистов, главная заслуга Бланки заключалась в том, что она вела себя как мужчина. Особенно ярко это выражено в отрывке Жоффруа де Болье, для которого королева была "совершенной virago", то есть женщиной демонстрирующей изобилие мужских достоинств:
Когда он начал царствовать, ему было всего около двенадцати лет, сила, рвение, прямота, власть, с которой его мать управляла, охраняла и защищала права королевства, те, кто был тогда в окружении короля, являются свидетелями этого; и все же в то время у короля в начале его правления было много и сильных противников. Но благодаря заслугам и умелой предусмотрительности его матери, которая всегда показывала себя совершенной virago и, естественно, привносила в свой женский ум и пол мужское сердце, смутьяны королевства были посрамлены и вынуждены уступить, а дело короля восторжествовало.
Гийом де Сен-Патюс говорит о том же: "Его матерью была почтенная королева Бланка, которая после смерти своего господина короля религиозно воспитывала своего сына, начавшего царствовать в возрасте 12 лет; она имела мужество мужчины в сердце женщины и энергично, мудро, властно и непреклонно управляла и охраняла права королевства, защищая его от многих противников благодаря своей доброй предусмотрительности". В другом отрывке из своей Vie de Saint Louis (Жизни Святого Людовика) Гийом де Сен-Патюс показывает, как Бланка Кастильская следила за играми своего сына: "До тринадцати лет или около того он находился под опекой благородной королевы Бланки, своей матери, которой он во всем повиновался. Как уже было сказано, она очень старательно охраняла его и одевала в благородные одежды, подобающие столь великому королю. Она следила за тем, сколько времени он проводит за игрой или походом в лес или на речку, а также за другими добрыми и правильными делами".