Не так ли было, когда приходил гордый круль Стефан Баторий на славный наш град Псков?
Осадил польский король русский город и долго бил по стене из пушек, а когда пробил стену, учинил великий штурм. Злая сеча была в проломе: валом валит, накатывает вражья сила несметная - кругом дым, огонь, пальба, сабель сверкание. Храбро бьются мужи-псковичи, целые сутки без сна и отдыха, да слабеет их сила - велик напор вражеский. Уже проникли польские жолнеры на Покровскую башню и водрузили королевский стяг. Видит гордый круль знамя в подзорную трубу и куражится победой.
А беда граду Пскову! Всполошным набатом ударили у Василия на Горке, откликнулись у Троицы. Ослабли силы людские, какие еще оставались. Не было большей святыни у Пскова, чем образ чудотворный Богородицы-Заступницы. С ним, с пением и плачем двинулось к сражению духовенство.
А совсем одолевали нас ляхи и свейские вои, и растерянность вкралась в сердца защитников. И тут, под всполошный звон ста церквей всех уличных концов, донеслось пение и сверкнул в огне и дыму чудотворный образ. Подоспели силы духовные! Седобородые старцы немощной рукой благословляли в бой, молодые чернецы вставали за падших. И отбит был накат вражьей силы.
Но не смирился гордый круль, гонит новые полчища в пролом, велико его войско, а мало мужей-псковичей, и те еле на ногах держатся. И тогда последним погибельным набатом ударили у Василия на Горке, отозвались ему все концы. Не осталось мужей на смену - под гул колокольный начали выходить из домов жены, последняя сила псковская. Смело встали они рядом с мужами, сыновьями и братьями, отважно кинулись в бой, и опрокинута была сила вражья. Бежали гордые ляхи от стен псковских, побежденные последней решимостью женской. Вот где наша слава, вот где честь русская!.. Дай слезу смахну, прослезился от умиления, будто сам видел великий подвиг женский ратоборческий...
А ныне не так ли? Кем наша православная вера держится в погибельный час? Где мужи храбрые? Одни избиты, другие бежали, третьи отреклись. Последним усилием женских сердец стоит крепость Христова!
Теперь легче нам продолжать будет, зная великую решимость женского сердца. Победил враг мужей, остались жены. Так и возле Спасителя нашего в страшный час остались благочестивые жены-мироносицы.
Не отступились они, когда вели Спасителя голгофским путем и стояли у подножия Распятого. Три Марии их было. Одна - Пречистая Божья Матерь - столь велико было горе Ее, что не выплакать слезами, и сухи были очи Ее. Другая - сестра Матери Его - Мария Клеопова, а третья - Мария Магдалина - заливалась она непросыхаемыми слезами. Был у Креста и возлюбленный ученик Иоанн. При них в муках нестерпимых испустил дух наш Спаситель. Ими был снят с Креста, опеленат и положен в гроб. Свершилось честное Его погребение - все кончено, умерли все надежды...
Но жила в их сердцах искорка веры, и чем иным объяснить, как не верой, надеждой и любовью, что рано поутру следующего дня пришла Мария Магдалина ко гробу Господню и не нашла во гробе Того, Кого туда положили. «Куда делся Господь мой?» - вопрошала она, и слезы застилали ей очи.
А рядом был виноградник, и доброе утреннее солнце радостно сияло. Плача и рыдая, брела Мария меж виноградных лоз, и не в радость была ей ранняя краса мира. «Где Ты, Господь мой?» - повторяла она.
Шел навстречу ей человек, но застланными слезами очами не могла она разглядеть его, и солнце глаза слепило. Думала, что садовник, продолжая сокрушаться сердцем. Но чем ближе подходил тот человек, тем дальше отходило от нее горе и небесное сияние начинало заливать душу. И вот рядом он, и слышит она, как ласково окликает ее знакомый голос: «Мария, радуйся!»
И показалось ей, что ангелы небесные запели и вспыхнул новый ярчайший свет среди яркого утра, и новые слезы восторга ослепили ее - что испытала она в тот миг - никому из людей не довелось, ей одной.
«Жив!» - воскликнула она и бросилась к Его стопам. «Не касайся Меня, Мария! - был голос, - твой час настал: неси миру благую весть!» - «Жив! Жив!» - восклицала Мария, и с этим кличем «Ж-И-В!!!», подхваченная ликующим вихрем, понеслась она по городу в развевающихся одеждах.
«Христос Воскресе!» - ликовала вся Земля, и хором ангельских голосов отвечали Небеса: «Воистину Воскресе!»
И эта Мариина весть, - ЖИВ! - с той поры, ликуя, несется по лицу мира - возгласом этим утверждается наша вера, ибо тщетна она без Воскресения Христова, возгласом этим уповаем на грядущую победу над смертью, на восстание наше из тлена и праха, ибо - Христос Воскресе! - радуемся мы Марииным ликованием и утверждаемся вместе с нею, что - Воистину Воскресе!