Это было уже что-то любопытное, какая-то придумка, достойная Кэпа. Кевин стал прислушиваться внимательнее.
— Измажьте мальчонку свежей кровью, да запустите в погреб. А сами ждите у дверей, и другой конец веревки в руках держите. Скажите мальчишке, как чего увидит, пусть дергает за веревку. А еще лучше, ежели тварь эта в него вцепится покрепче. Мальчишка завопит, или там веревка задергается, а вы их вместе поближе к дверям и подтащите. Ну уж тут не плошать — бежать и резать эту тварь, какой бы черт страшный это ни оказался.
— Прямо как рыбная ловля! Ну у вас и ум, Капитан, — Лью Доджиз, как всегда, не упустил повода польстить начальству.
Кевин усмехнулся про себя. Он мог представить десятки вариантов развития событий, заканчивающихся полным провалом. Одно несомненно — при участии тупых Ищеек, перепуганного вусмерть мальчишки, и оголодавшей подвальной твари, дельце обещало быть уморительным.
— Ну, а ежели ничего не получится, пусть тогда пастыри делают свое святошеское дело — прыскают святой водой да молитвы читают, — Капитан перевернул список. — Пройдемся по покойничкам… Молодого Ана Лашеза закололи в подворотне. Его милость лорд Лашез, дядя и опекун Ана, убит горем и жаждет знать, кто лишил жизни его племянника, — Роули обвел своих Ищеек многозначительным взглядом.
Рок Борден негромко кашлянул. — Я слыхал, что убийцы в городе уже и духу нет, — Физиономия бывалого солдафона была непроницаема. — Ах, вот как, — Красные свинячьи глазки Роули хищно блеснули. — Что ж, будем надеяться, дядюшку немного утешит то, что теперь не придется отчитываться перед племянником за наследство, которое он должен был передать ему через месяц.
На этом вопрос закрыли. Многие Ищейки подрабатывали на стороне, избавляя дядюшек от племянников и племянников от дядюшек, ревнивых мужей от счастливых любовников, а жен — от мужей. Слова Бордена на жаргоне Ищеек означали, что речь зашла о его работенке, и копать дальше нельзя. Кевину самому пора было уже подыскать очередной заказ. И когда он вновь пустит кровь расфуфыренному дворянчику, можно будет представить, что перед ним в корчах умирает кто-то другой.
Кэп перечислил еще несколько покойников, найденных со вчерашнего дня, но никто из Ищеек не взял на себя ответственность за эти трупы. — Ладно, по этим мертвякам держите уши востро. Далее. Какие-то вконец обнаглевшие злодеи забрались в особняк леди Маладер, и успели прихватить немало ценных вещей. Леди Гертруда предлагает хорошее вознаграждение, ежели мы исхитримся найти ее серебро и другие штучки. Я считаю, когда речь идет о такой достойной леди, мы должны зад порвать, а вернуть ей утраченное.
— Мы с Расом и Касом этим займемся, будьте спокойны, Кэп, — отозвался Алоиз Бриль с широкой улыбкой, а Рас и Кас пробурчали что-то в знак согласия.
Кевин не сомневался, что леди получит назад свои драгоценности. Дружки Раса и Каса в преступном мире, конечно же, придержали их в ожидании как раз такого предложения. Схема была хорошо проработана: Рас и Кас годами занимались таким "возвратом" награбленного, пока Роули не поймал их с поличным. Вместо того, чтобы отправить парочку на виселицу, он взял их к Ищейкам и под свое крыло. И уж наверняка за приличный процент от прибыли.
Следующей мишенью стал Кевин. — Похоже, Грасс, твои богохульники снова взялись за старое. Помнишь мертвяка в храме?
Он помнил, еще как. И, почти помимо воли, ощутил легкое возбуждение. То убийство, зверское и необычное, внесло приятное разнообразие в привычную череду поножовщины, грабежей и изнасилований. В нем ощущалось что-то дикое, безумное даже по меркам Сюляпарре, и Кевина совсем не удивило, что со странной историей еще не покончено.
— Опять кого-то зарезали в Святом Сердце?
— Нет, слава Богам — эй, а ведь это почти каламбур, мать твою! На сей раз они даже близко к Святому Сердцу не подошли — труп найден на Плеши. Но покойничка отделали почти как того, другого, так же отрезали язык, так же растянули руки и ноги, будто б крестом. Ну, увидишь. Работа виртуозная, сам господин Главный палач расплакался бы от умиления. Ставлю правое яйцо — а оно у меня любимое — что это расстарались те же молодчики. Вот только чтоб им, гаденышам, сразу начать с Плеши, мы бы особо к ним и не цеплялись.
Плешь была одним из тех странных, словно заговоренных мест, каких хватало в перенаселенной столице. Когда-то, пока город не захлестнул его, разрастаясь, это был перекресток трех дорог, где хоронили висельников, самоубийц и актеров. Сейчас Плешь из перекрестка превратилась в пустырь, но на ней так ничего и не построили. Вокруг лезли друг на друга меблирашки, где людей копошилось, как личинок в недельном трупе, а на Плеши расти соглашались лишь редкие сорняки. Подходящее место, чтобы сдохнуть.