— ЧТО ТОГДА БЫ? — Ани почти прокричала ему в лицо.
— Тогда бы я сделал тебе предложение еще раз, — ответил Андрей и повесил голову.
— А как я смогу здесь остаться? В качестве кого? У меня кончается виза — и все, нет оснований остаться.
До Андрея начало медленно что-то доходить. Он несколько секунд смотрел на нее, что-то соображая, а потом сказал:
— А если… Послушай, мы ведь уже подали заявление… Мы могли бы…
Такая нерешительность убивала, сердце у Ани упало, но она поняла, что все равно не сможет сделать сама первый шаг. Они встретились взглядами, и словно наступил некий момент истины: все стало очевидно, понятно без слов, и Андрея прорвало:
— Да что я хожу вокруг да около?! Если ты уедешь, все потеряет смысл. Ты не подумай, что я спекулирую своими чувствами. Мне главное, чтобы тебе было хорошо. И я жизнь бы отдал, только чтобы ты была счастлива. Но я просто даже не могу себе представить, что будет, если ты вдруг уедешь.
— Никуда я не уеду. Я остаюсь с тобой.
В понедельник картины Андрея были развешаны в кабинете у Люка. Помимо волнений и переживаний глобального характера, оба они, Люк и Жерар, боялись, что Немец приедет не один, но возьмет с собой кого-нибудь еще. Однако он проявил такт и явился один. Он долго рассматривал картины, потом сел в кресло и сказал:
— Дааа… Будь я помоложе…
— Что бы тогда? — чуть ли ни в унисон спросили оба приятеля.
— Тогда… — глаза Немца затуманились, он загадочно улыбнулся и ответил: — Тогда бы я прокрутил бы одно интересное дельце, вот что я бы тогда сделал. — И хитро спросил: — Он еще в России?
Люк с Жераром невольно переглянулись.
— Похоже, мыслим мы в одном и том же направлении, — улыбнулся Немец. — Вы, конечно, жалкие аферисты, но, определенно, вкус у вас имеется. Черт, даже завидно, что не я… Что же, можете рассчитывать на мою поддержку. При условии, разумеется, что право первой ночи за мной, — он опять улыбнулся. — Я имел в виду право выбора и покупки первой картины. Ну и, естественно, сделаете старику скидку. А потом делайте, что хотите. Можете даже озвучить сумму в три раза большую, нежели я вам заплачу. Я возражать не стану.
В тот вечер Жерар с Люком набрались так, что даже и не вспомнили о том, что Ани ждет звонка. Во вторник Жерар не смог дозвониться до нее, и только в среду вечером он сообщил, что все остается в силе и что надо продолжать действовать по плану.
ЖЕРАР. АНИ. ОЛЬГА
Жерар прибыл в Москву с кучей дорогих подарков, в числе которых была крошечная элегантная сафьяновая коробочка, содержимое которой предназначалось для мадемуазель Ольги. Но первым делом он отправился к Ани.
— Ну, давайте, все по порядку. Каков он? Как вам это удалось?
Ани подробно описала и нападение, и как ее, можно сказать, спас Андрей, и как она потом пришла его поблагодарить, и как она, в конце концов, его соблазнила, и он согласился на ней жениться. Она врала самозабвенно и нагло, и молила бога только о том, чтобы Жерар не заподозрил правду. Но Жерару было не до тонкостей. Все складывалось как надо, и ему был важен сам результат, а не то, как его достигли.
— Ну, а он сам? Как он? Что?
— Он? Он и вправду не в себе, но я уверена, что проблем особых не будет. Единственная загвоздка — его собака. Он без нее не поедет.
— Собаку провезем. Не проблема. Это я беру на себя. Ани, боже мой, неужели у нас получилось?!
— Похоже, что да, — улыбнулась Ани.
Жерар наполнил бокалы.
— За нас с вами, за наше дело, за будущее!
— За будущее! — откликнулась Ани и выпила шампанское залпом до дна. Так всегда делала бабушка, чтобы загаданное исполнилось в полной мере.
Жерар через нового переводчика, которого ему сосватали московские знакомые, созвонился с г-ном Волковым и попросил принять его.
Волков, учуяв что-то необычное, но волнующе приятное, пригласил Жерара на ближайшие же дни и, слегка намекнув жене на свои предположения, дал ей задание устроить достойное застолье. Ольге сказали только то, что к ним в гости будет Жерар, но ей хватило и этого.
Жерар явился к Волковым в сопровождении своего нового переводчика, с кучей подарков и роскошным букетом цветов. Цветы он, к разочарованию Оли, преподнес хозяйке дома и галантно поцеловал ей руку. Потом поцеловал руку Оле, но уже как-то не так, как матери: он задержал ее у своих губ и посмотрел девушке в глаза. Сердце ее бешено заколотилось в сумасшедшем предчувствии.
— Вы в Москве по делам или опять с какой-нибудь миссией? — осторожно начал разговор Волков, когда мужская компания разместилась в его кабинете в ожидании обеда.