Костик с Игорьком посерьезнели.
— Клиент по нашим делам? — спросил Костик.
Лехе не понравились «наши дела», и он поморщился. Но дела были действительно общие, никуда не денешься, и он кивнул утвердительно.
— Из-за него пробуксовываем?
Леха опять кивнул.
— Понятно… — зловеще подвел итог Костик. — Будем работать.
— Так, только никакой самодеятельности, — командным тоном предупредил Леха. — На все про все неделя.
Они хорошо поели, хорошо выпили, и Леха, оставив им деньги расплатиться по счету, ушел первым. Игорек с Костиком остались посидеть еще. Было понятно, что замаячила новая раскопка. Запахло деньгами. Обсудили, кого можно взять и на какие дела. Нарыли пять человек. Им понравилась идея создания группы, тем более что они будут в ней на первых ролях. Заказали еще выпить, после выпитого разомлели окончательно.
— А что, брат Клеменца, мы еще вылезем наверх. Мы тоже не пальцем деланы…
— Обижаешь, брат Тессио. Мы деланы… Мы чем надо деланы! — И оба захохотали.
— Точно, мы чем надо деланы!
Потом они еще какое-то время стояли у ресторана, подпирая друг друга, матерясь, объясняясь в уважении и любви, потом пошли вдоль дороги, пытаясь поймать тачку, поймали и поехали к Игорьку «планировать дальше», то есть допивать. К трем часам ночи как-то незаметно Клеменца и Тессио перешли в Цемент и Тесто. Правда, Игорьку опять не понравилась новая кликуха.
— Тесто! Что это такое за тесто?! Не хочу быть тестом. Ты Цемент — и это круто. В цемент можно закатать клиента — и баста!
— Слушай сюда. Помню, у меня бабка под Пасху опару ставила вот в такой кадке, — Костик развел руки на всю ширь. — Опара поднимается и аж вылезает из кастрюли. А мы клиента — головой в эту кастрюлю. Утопим в опаре, ни один опер не подкопается…
— В опаре опер не подкопается. Опер в опаре…
— Ну?
— Ну?
— Тесто — не цемент, страшная вещь, коварная.
— Коварная. Цемент тоже…
— Давай, за Тесто…
— И за Цемент…
— И штоб никто не догадалси-и…
— А знаешь, что я скажу тебе, Цемент?
— Что?
— Не нравится мне Леха. Сильно не нравится. Плохо он сегодня на нас смотрел.
— Мне он тоже не нравится, но лавэ от него идет.
— Поляжем мы с тобой когда-нибудь вместе с очередным покойничком рядышком. И никакого лавэ нам с тобой тогда не надо будет…
— Слушай… Ты, это… того… не каркай…
— Да тут каркай, не каркай, а все одно выходит: держит он нас до случая.
Игорек вспомнил первый визит Лехи и поежился.
— Слушай, Костик, давай в следующий раз возьмем товар и порешим его… Товар пополам. Куда сбыть его — знаем. Для начала лавэ хватит.
— Для какого начала?
— Дело какое-нибудь сорганизуем…
— Надо все хорошенько обмозговать… Ты правильно мыслишь. Дождемся следующего раза — и абзац ему.
Наутро они так и встали Тестом и Цементом. После опохмелки засели за телефон, обзвонили, кого надо, и назначили встречу.
Результаты первого похода мало что дали. Но отрицательный результат — тоже результат. Хозяин подтвердил, что приходил такой Андрей Блаженный, бывший жилец, но в квартире прописаны теперь они. Где он обретается, хозяин не знал. Когда уже Барабан отходил от подъезда, в окно высунулась женщина, видимо, жена хозяина, и крикнула:
— Слышь, парень, в жэк сходи. Вроде я краем уха слышала, что ему от жэка где-то площадь выделили в коммуналке…
— Пасиб! — кивнул Барабан и пошел.
Поразмыслив, Костя Цемент решил в жэк отправить того же Барабана:
— Стремно как-то получается. На квартиру пришел один, в жэк — другой. А мало ли накладка какая?
Держащий руку на пульсе Леха согласился.
Но в жэке никто ничего не знал, или не хотели говорить. Надо было придумывать что-то новое.
ЛЕХА САВЕЛЬЕВ И ЕГО КРОШЕЧНАЯ АРМИЯ
Леха, несмотря на сложности на своем жизненном пути, с какого-то момента даже стал получать удовольствие от сложившейся ситуации. У него была своя, пусть крошечная, но армия, и он был ее императором. Он снова и снова просматривал «Крестного отца» и дошел даже до того, что купил и прочитал книгу, и, к огромному удивлению, роман понравился ему больше, чем фильм. Маленькая власть приятно тревожила и явно имела тенденцию к росту. К пятерке Барабана прилипли еще несколько быковатых молодых людей. Те, в свою очередь, привели еще кого-то. Армия прирастала и требовала материальной подпитки.