— Ани, вот список людей с адресами и телефонами. Вот смотрите, я его поделил на три группы. К первой группе вы можете обращаться, если у вас возникнут сложности организационного порядка. Трудности с квартирой, в колледже, ну, мало ли что может произойти… Например, хозяйка раздумает сдавать вам квартиру или же колледж вдруг закроется… А вот к этим людям можно обращаться, если вы вдруг заболеете. Этот человек сможет уладить все трудности, если вдруг вам понадобится срочно улететь домой… Ну а к этому, как вы сами понимаете, можно обратиться только в самом штормовом варианте. Надеюсь, его не будет.
— Кто-нибудь из них в курсе наших дел?
— Из этих — никто. Более того, они не должны ничего знать, даже догадываться. Ани, там никто не в курсе наших дел. НИКТО. Кроме одного человека. Но и он знает только то, что вы полюбили русского художника и собираетесь за него замуж. Все. Этот человек — наш главный козырь. И обращаться к нему можно только в самом крайнем случае. Теперь… Брак в России регистрируют в так называемых ЗАГСах. Жених и невеста подают заявление о намерении вступить в брак и ждут от месяца до трех, в зависимости от места, где они хотят зарегистрироваться. Вам, как иностранке, придется это делать во Дворце бракосочетания, где срок ожидания регистрации доходит до трех месяцев. Во всяком случае, раньше было так. Но мы будем брать этот вариант. Далее… Нужны будут кое-какие справки, копии документов и так далее… Со всеми этими делами надо будет разобраться уже к концу февраля, для того чтобы к окончанию визы все уже было сделано. Не скупитесь на презенты администрации.
— Я должна буду делать подарки или же давать деньги?
— И то, и другое. Ловите каждый намек и реализуйте его. Будьте милы, наивны. Иногда, извините, придурковаты, и щедры с самого начала.
— Господи, как все сложно…
— Вы, главное, помните, что не совершаете ничего противозаконного. Вы не должны нервничать из-за этого, Ани. Все абсолютно просто и естественно: вы полюбили и выходите замуж. Нервничать предоставьте мне.
— Жерар, это безумие — то, что вы затеяли. А если он невменяемый, кто знает, как он поведет себя в самый ответственный момент?
— Я бы тоже хотел это с уверенностью знать. Но мы работаем над этим. И все не так уже плохо, как могло бы быть. Давайте еще раз посмотрим карту.
— Да я ее знаю уже наизусть. Жерар, я вот чего боюсь: а вдруг кто-нибудь появится?
— Не должен. В это время на территории станции никого не бывает.
— А если это бандиты, хулиганы, маньяк?
— Ну, Ани, честно говоря, это бы упростило дело.
— Жерар, ну что вы такое говорите?!
— Шутка. Это шутка. Вы, Ани, рискуете, конечно. Может случиться и такое. Но, к сожалению, на этом этапе никто не может вас подстраховать.
— И все-таки было бы лучше, если бы у вас была его фотография. Вдруг я его спутаю с кем-нибудь.
— Вы его не спутаете, но, боюсь, испытаете шок. Он очень худой, высокий, выше меня, и очень плохо одет.
В середине декабря 1999 года Ани прилетела в Москву.
АНДРЕЙ БЛАЖЕННЫЙ
В апреле появились мужички из распавшегося было охранного предприятия. Они потоптались возле вольеров, о чем-то посудачили, покурили и смущенно отправились к Андрею. Дверь была открыта, и они, не стучась, вошли. Навстречу им, тихо, утробно рыча, обнажив клыки и подняв на холке шерсть дыбом, поднялся подросший Герат. Мужики отступили на крыльцо, захлопнули дверь и переглянулись.
— Стучи в окно, — сказал один другому.
Постучали в окно. На стук вышел Андрей, изможденный, худой, как после тяжелой болезни.
— Войти-то можно? Или здесь переговорим?
— Можно. Подождите минутку.
Закрыв пса в комнате, он вернулся и впустил их на кухню.
— Мы тут тебе нашкарябали кое-каких деньжат. — Один достал из внутреннего кармана куртки конверт и положил его на стол. — Ты уж извини, брат, что так получилось… Что мы тебя бросили…
— Честно говоря, я даже не думал, что кто-нибудь останется, — добавил второй.
— Молодняк только разбежался, — сказал Андрей.
— Да и черт с ним, все равно никудышный был, бестолковый. И продать не продашь, и порода подпорчена. Не то что твой кобель. Его с руками с ногами оторвут.
— Даже не думай. — Андрей привалился спиной к стене, плечи его расправились, глаза сузились. Мужик от взгляда поежился.
— Ты чего? Ты о чем?
— Я о Герате. Даже не думай. Герата я никому не отдам.
«Дурачок наш не так прост, как себя подает… Кто он есть на самом деле — черт его знает…» — подумал первый и вслух поспешил заверить: