Ключевые слова: блж. Августин, богословие в средневековом университете.
Saint Augustine at Polish academies from the 14th to the 17th century
H. Kovalska-Stuss
The article About is saying about meaning Augustine and St. Tomasz in the education system of Krakov Academy and Catholic schools in Poland. The article contains the following problems: theory the authoritarianism and the rationalism in teaching about the evil, freedoms concept, advantage of theology over philosophy, the humanism and the doctrinal tradition freedom of religion, the authority, the property.
Keywords: saint Augustine, theology at the medieval university.
Список литературы
1. Пиков Г. Г. Из истории европейской культуры. Новосибирск, 2002.
2. Суини М. Лекции по средневековой философии М., 2006.
3. Сыпченко Т. Становление и развитие университетской культуры в средние века (культурно-философский анализ): Дис… канд. филос. наук. Тула, 2009.
4. Domanski J. Pocz^tki humanizmu, dzieje filozofii sredniowiecznej w Polsce. T. 9. Wroclaw, 1982.
5. Korolec J. Filozofia moralna // Dzieje filozofii sredniowiecznej w Polsce. T. 7. Wroclaw-Warszawa-Krakow-Gdansk, 1980.
6. Palacz R. Filozofia polska wiekow srednich. Warszawa, 1980.
7. Senko W Jak rozumiec filozofie sredniowieczna. Warszawa, 1993.
Рецепция учения Августина о граде Божьем в западноевропейской экзегетике первой половины XII века
И. С. Редькова
Данное исследование посвящено проблеме рецепции учения Августина о граде Божьем в богословии XII века, эпохе, когда происходят глубинные трансформации во всех сферах жизни Европы. Свой труд «О граде Божьем» (De civitate Dei) Августин писал, находясь в семантическом поле поздней античности, где понятие римской eivitas (равно как греческого nbXtg) было отточено за века в политических теориях. Определенные и очевидные представителю античной культуры, каковым был Августин, смыслы и возможности интерпретаций понятия eivitas теряются в условиях дисконтинуитета, когда самый феномен ^vitas перестает существовать в социальной реальности средневековой Европы. Неясность и неопределенность, отсутствие четкого определения термина (а вернее, сосуществование многих его дефиниций) в новых социальных структурах и в новом семантическом поле позволили теологам дать новое, свое собственное и актуальное для них прочтение августиновской антитезы град Божий – град земной, оставаясь, тем не менее, в рамках богословской традиции.
XII век – это особая эпоха в истории Западной Европы, когда происходят глубинные трансформации во всех сферах жизни – политической, социальной, экономической, культурной1, это эпоха становления и развития городов как новой формы организации социальной жизни. В это время своего наивысшего развития достигает экзегетика, возникает большое количество всевозможных комментариев и проповедей на Священное Писание, появляются различные диспуты, сентенции, суммы, осмысляющие как насущные, конкретные, так и теологические, абстрактные, вопросы и проблемы. Социальные, экономические и политические трансформации, которые затрагивали и Церковь, заставляли теологов обращаться к Scriptura Sacra для осмысления происходящих на их глазах перемен. Новое прочтение получает и классическая в богословии антитеза сivitas Dei / civitas diaboli Августина. [153]
«De civitate Dei» Августин писал, находясь в семантическом поле поздней Античности, где понятие римской dvitas (равно как греческого πόλις) было отточено за века в политических теориях. Для представителя античной цивилизации, каковым был Августин, употребление dvitas четко соотносилось с тем набором значений и характеристик, которые выработала эллинская и римская цивилизации и которые делали возможным восприятие dvitas как города, сообщества людей, государства и гражданского общества одновременно[154]. Определенные и очевидные представителю античной культуры, каковым был Августин, смыслы и возможности интерпретаций понятия dvitas теряются в условиях дисконтинуитета, когда самый феномен dvitas перестает существовать в социальной реальности. Сосуществование многих дефиниций термина в новых социальных структурах и в новом семантическом поле[155] позволили экзегетике создавать новые смыслообразы, в которых можно разглядеть и характерные черты («приметы времени») окружающей авторов реальности[156].
153
154
Подробнее см.:
155
156