54. Landgraf A. Das Wesen der lasslichen Sunde in der Scholastik bis Thomas von Aquinus. Bamberg, 1923.
55. Lilienfeld F. V. Nil Sorskij und seine Schriften. Die Krise der tradition im Russland Ivans III. Berlin, 1963.
56. Merlin N. Saint Augustin et les dogmes du peche originel et de la grace. P., 1931.
57. Meyendorff J. Orthodoxie et catholicite. P.: Seuil, 1965.
58. Michelis C. G. I nomi dell’avversario. Il “Papa antichristo” nella cultura russa. Torino: Albert Meynier, 1989.
59. Mtiller L. Die Kritik des Protestantismus in der russischen Theologie vom 16. bis zum 18. Jahrhundert. Wiesbaden, 1951.
60. Mainka R. M. Die erste Auseinandersetzung der russischen Theologie mit dem Protestantismus // Ostkirchliche Studien. XI (1962); Michelis C. G. I nomi dell’av-versario. Il “Papa antichristo” nella cultura russa. Torino: Albert Meynier, 1989.
61. Mainka R. M. Zinovy von Oten'. Ein russischer Polemiker und Theologe der Mitte des 16. Jahrhunderts. R., 1961.
62. Onash K. Intellektualitat und Spiritualitat // Il battesimo delle terre russe. Bilnacio di un millenio. A cura di S. Graciotti. Firenze: Leo S. Olschki Editore, 1996. S. 133142.
63. Pagels E. Adam, Eva und die Schlange. Die Theologie der Sunde. Hamburg, 1991.
64. Payen J.-Ch. Les motifs du repentir dans la litterature francaise medievale (des origines a 1230). Geneve, 1968.
65. Schulz G. Die theologiegeschichtliche Stellung des Starzen Artemy innerhalb der Bewegung der Besitzlosen in Russland der ersten Halfte des 16. Jahrhunderts. Erlangen, 1980.
66. Schultze B. Maksim Grek als Theologe. Rom, 1963.
67. Tennant F. P. The Sources of the Doctrines of the Fall and Original Sin. New York: Schoecken Books, 1968.
68. Vogel C. Le pecheur et la penitence au Moyen Age. P., 1982.
69. Wachter M. de. Le peche actuel selon S. Bonaventure. P., 1968.
Блаженный Августин в религиозной книжности Киевской митрополии конца XVI–XVII вв
М. А. Корзо
В исследовании на примере латинского гимна «Te Deum laudamus» и на основе сочинений «Наука о таинствах» (Вильно, 1617), «Мир с Богом человеку» Иннокентия Гизеля (Киев, 1669) и рукописных догматических компендиумов Симеона Полоцкого («Венец веры», 1670 и так называемый пространный катехизис, 1671) рассматриваются формы присутствия богословского наследия Августина в религиозной книжности Киевской митрополии. Обращение к сочинениям епископа Иппонского носило скорее случайный характер, основными источниками цитат из его трудов выступали «Римский катехизис», «Сумма теологии» Фомы Аквинского, сочинения католических богословов.
Богословские прения московских авторов с выходцами из Киевской митрополии и сочинения московского книжника Евфимия Чудовского свидетельствуют о противоречивом отношении к авторитету епископа Иппонского в XVII в. в Москве.
Настоящее исследование ставит перед собой задачу выявить в первом приближении, какую роль наследие блаженного Августина и его богословский авторитет играли в книжности Киевской митрополии в конце XVI–XVII вв. Речь идет преимущественно о сочинениях катехетического характера и трудах, которые с некоторой долей условности можно отнести к жанру только формирующегося в ту эпоху нравственного богословия.
Августин и его наследие присутствовали в православной книжной традиции Речи Посполитой в разных формах: можно говорить об Августине реальном (когда богословы цитировали его сочинения или просто апеллировали к его авторитету), об Августине вымышленном (когда авторы ссылались на сочинения, которые Августину только приписывались), также об Августине как и об историческом персонаже.
Цитирование, в свою очередь, могло быть прямым – путем непосредственного обращения к наследию епископа Иппонского, а могло быть и опосредованным или из третьих источников, со ссылкой на конкретные сочинения Августина и безадресным, когда православный автор просто констатировал, что вслед за Августином он придерживается определенной точки зрения.
И далее мы рассмотрим подробнее каждую из названных выше форм присутствия Августина в книжности, а также остановимся в заключение на проблеме, был ли Августин богословским авторитетом для киевских, а также для московских книжников той эпохи. Данное исследование не ставит перед собой задачи исчерпывающего воссоздания влияния богословской мысли епископа Иппонского, поскольку избранные источники дают крайне мало материала для подобного рода реконструкций.
Одно из самых ранних упоминаний имени Августина в интересующую нас эпоху связано с латинским гимном «Te Deum laudamus», составление которого ошибочно приписывалось Амвросию Медиоланскому и его ученику – блаженному Августину[403]. В православной книжности Киевской митрополии данный текст встречался в трех видах: чаще всего как символ веры или как гимн, и в единичных случаях как молитва.
Впервые полный текст «Te Deum» на славянском языке [404] был опубликован в составе молитвенника виленского православного братства «Молитвы повседневные» (Вильно, 1596)[405] и переиздан братством в 1611 г.[406] В данных изданиях «Te Deum» именуется «Исповедание православныя вѣры» и в качестве автора указывается только Амвросий. Авторство Августина упоминается впервые в «Букваре языка Славенска» (Евье: Тип. братская, 1618. Л. 38–40)[407], в котором «Te Deum» опять-таки фигурирует как один из символов веры, наряду с символом I и II Вселенских соборов и символом, составление которого приписывалось Афанасию Александрийскому. В последующей украинско-белорусской букварной традиции «Te Deum» чаще всего перепечатывается именно как исповедание с указанием двух авторов – и Амвросия и Августина. Под влиянием элементарных учебников Киевской митрополии появляется данный текст и в букварях московской печати (впервые в 1657 г.[408]), а затем воспроизводится регулярно практически вплоть до «Первого учения отроком» Феофана Прокоповича 1720 г.
403
Данный текст (составленный, по легенде, в 387 г. Амвросием в качестве краткого изложения вероучения, чтобы подготовить Августина к принятию таинства Крещения) имеет предположительно греческое происхождение, но наибольшее распространение получает именно в Западной Церкви. Первые греческие переводы (не ранее VI в.) делаются с латинского языка. Текст состоит из двух частей: строфы 1—21 (более ранние) составлены ритмической прозой, и в их основу был, вероятно, положен гимн благодарения; строфы 22–40 составлены обычной прозой (см.: The Oxford Dictionary of the Christian Church / F L. Cross, ed. Oxford, 1977. P. 1326).
404
Понятие, которым обозначается разновидность книжного языка памятников Киевской митрополии.
406
Молитвы повседневные <…> (Вильно: Братская тип.). Л. 4 об. – 5 об. (6-го счета). Экземпляры ГИМ (Хлуд. печ. 56) и ГПИБ (инв. № 47921).