Где мне столько верных людей набрать? Вот и будут мои казаки расти в должностях и званиях. Всех подтяну, никого не забуду. Я прекрасно понимаю, что далеко не все они смогут быть хорошими руководителями и организаторами, увы и ах, но пока других нет и не предвидится. Будем ставить к ним толковых помощников из мужиков и крестьян, других вариантов нет. Да и социальные лифты будут для толковых и энергичных. Надо будет мне вводить всеобщее начальное образование, без него никак. Только образованные люди будут тащить моё государство вверх, к успеху и процветанию. Где бы ещё учителей столько надыбать? Тоже проблемка та ещё…
Ладно об этом будем думать позже, пока на носу другие проблемы и мы их будем решать по мере поступления.
— Елизар Гордеевич — обратился я к атаману Калине — Бери город под своё управление. Работы у нас много, но мы должны справиться. Предлагаю отобедать, а затем собраться и обсудить наши дальнейшие действия и определить первостепенные задачи. Потом закатим небольшой пир и за работу. Возражения есть?
— Отлично! Это правильно! Разумно! — начали соглашаться со мной атаманы и через минуту мы покинули бывший тронный зал кагана джунгар и направились набивать брюхо.
Недалеко от Туруханска. Тумен Уйгура.
— Рассказывай Алимас — приказал Уйгур своему главному разведчику.
— Город пал мой хан — горько склонил голову разведчик — Каган и все джунгары убиты чумой. Выжившие воины чародеев попытались отбить штурм, но погибли все до одного. Ублюдок воздушным ударом выбил городские ворота, а сотни казаков ворвались верхом и вырезали шиньцев. У них не было ни шанса…
Уйгур от бешенства заскрипел зубами, его лицо исказилось от ненависти.
— Моя Айгуль мертва — произнёс он закрыв глаза — Значит и ублюдок тоже умрёт вместе со своими казаками — открыл он горящие гневом глаза — Они умрут все, но первым умрёт Князь…
— Мы не сможем его убить — прошептал побелевший от страха разведчик — Даже сильнейшие чародеи не справились с ним.
— Дураки потому что — огрызнулся Уйгур — Полезли в лоб, вот и огребли. Оставьте меня все, я буду думать…
Все сразу вышли из юрты хана, боясь его гнева и отойдя подальше начали переговариваться.
— Скажи Алимас — обратился к нему тысячный Адмир — Сколько у Князя войска?
— Всего их около пяти тысяч — чуть подумав начал отвечать тот — Три тысячи конных казаков, по тысяче копейщиков и арбалетчиков. Есть ещё какие-то залётные, не знаю как их назвать? Они сопровождают телеги, но что на них мы так и не разобрали? Их около тысячи. Всего с князем сейчас в городе одна тысяча казаков и половина копейщиков и арбалетчиков. Все остальные рванули на заставы по берегу реки, скорее всего они возьмут под охрану все мосты и броды. Очень много освобождённых рабов пришли наниматься к князю в войско и на службу, тысяч пятьдесят точно, да в самом городе столько же рабов было. Они конечно не воины, но толпой зайцы и медведя запинают.
— Думаете у нас получиться? — оглянулся Адмир на остальных тысячников.
— Если удастся убить князя, мы их раздавим, но если нет… — ответил Мурадис, командир пятой тысячи — Князь напустит на нас свою чуму и тогда вымрут все маньчжуры, также как вымерли джунгары. Слишком большой риск. Хан… — он оглянулся на юрту хана — Хан сейчас думает только о мести за сестру кагана, но её уже не спасти, а вот весь наш улус спасти можно и нужно.
— Ты предлагаешь убить своего хана? — выхватил свою саблю Алимас и с ним ещё несколько тысячных.
— Успокойся Алимас — отмахнулся Мурадис — Я давал ему клятву и не собираюсь её нарушать, его желание отомстить князю понятно и оправданно, но я не хочу подводить к поголовному уничтожению свой улус. А ты Алимас хочешь? Или вы хотите братья? — повернулся он к выхватившим свои сабли тысячным.
— Нет Адмир — опустили они головы — Мы не хотим смерти нашего улуса.
— Тогда давайте думать, что нам делать? — кивнул головой в сторону своей юрты Адмир и решительно направился к ней, а все остальные потянулись за ним.
Калинаград. На следующий день.
Ох, как головушка то болит? Ё-маё! Я же вчера почти не пил, что случилось, что так болит голова? Ой, мама роди меня обратно… Кое-как встал и доковылял до туалета, где сунул два пальца в рот. Это что за зелёная гадость такая? Бр-р! Чур меня! Это чего такое? Это меня что, отравили что-ли? Ничёссе, новости какие интересные? Так, вспоминай дорогой, что вчера было? Больно, но надо, вспоминай голова ты моя дубовая, вспоминай…
После обеда мы разместились в одном из больших залов и начали разговор. Вначале определились с нашими задачами, восстановить город от разрушений, укрепить его оборону и мобильность. Далее набрать из освобождённых рабов новых воинов, стражу и слуг. Рабство отменяется поголовно, в нашем роду рабов больше не будет никогда. Первое, что будут учиться писать наши ученики в школах будут слова — Мы не рабы, рабы не мы! Всё точно по классике советской школы, дававшей лучшее образование в мире. Это признанный факт, даже в США и Англии, в самых элитных образовательных учреждениях, обучают именно по советской методике. Да-да бывшие товарищи и липовые «господа», именно так. Мы своих детей учим по новомодным методикам вражины Сороса, навязанным нам великими благодетелями и цивилизаторами, а они учат своих отпрысков по методике «тупых» совков. Замечу далеко не всех детей гейропейцев, англичан и американцев, а только своих собственных детей, избранных. Вот так-то вот. Остальное быдло им не интересно. Глобалисты, одно слово.
В общем определили цели, назначили ответственных, отдали необходимые распоряжения и… и дружно пошли на пир. Точно пошли? Вроде да? Помню, как зашли в пиршественный зал, заставленный столами, я сел с атаманами, а в зале были ещё сотники и десятники. Произнёс небольшую речь, коротенько, минут на сорок, ага… Хи-хи! Потом мы ели, потом опять выпили и больше я пить отказался. Дальше я беседовал с атаманом Калиной о том, что ещё хорошего можно сделать в его городе. Потом меня попросили спеть, мы спели несколько песен, после чего я отлучился в туалет. А вот потом… А вот что было потом? Не помню. Интересненько как? Я постучал кулаком по голове, но не помогло, ну ни капельки. Проклятие, что было при выходе из туалета? Так, схватился я за промелькнувшее воспоминание, лицо. Чьё-то лицо? Кстати, а чьё это лицо?
— Что Алекса, не получается? — раздался сзади ехидный голос Бога Чура, от которого я вздрогнул.
— А-а⁈ — удивлённо завис я.
— Ты ж меня сам позвал? — удивился уже бог — Кто сказал, Чур меня?
— А-а-а! — сообразил я.
— Ты сегодня просто невероятно разговорчивый — прикололся надо мной Чур — Просто образец красноречия — рассмеялся он — Прирождённый оратор!
— Ага — кивнул я обречённо — А что… случилось? — вопросительно посмотрел я на бога.
— Тебя спеленали, как сопливого мальчишку — ухмыльнулся Чур — Треснули по твоей тупой башке и залили в рот отраву. Ты должен был умереть ещё пять часов назад.
— А почему тогда не умер? — всё ещё трудно соображая, спросил я.
— О, Создатель — разочарованно воздел очи в гору Чур — Кого ты выбрал? — и недовольно посмотрел на меня — Волшебник кто?
— Волшебник? — почесал я репу — Волшебник… А! Волшебник! Так это, я волшебник… — всё ещё не понимая посмотрел на Чура.
— И?
— Что и…? — переспросил я.
— Ты волшебник и…
— Я волшебник, и… — тупо смотрел я на бога, а он взял и… как дал мне в лоб своим посохом.
Я аж на задницу уселся, соскочив на пол, но вдруг, в моей голове начало проясняться и мои мысли приняли правильное направление. Я волшебник и отравить меня нельзя, от слова вообще. Потому что волшба или понятнее мана, чистит мою кровь постоянно и чтобы выключить меня на несколько часов, нужно было влить в меня что-то действительно убойное. А я провалялся много часов и очнулся всё ещё не в себе, мозги никак не хотели начинать работать. Они что в меня пыльцу рейчатки влили? Это такой цветок, который вырабатывает яд в виде пыльцы, на запах которой слетаются насекомые, а цветок их живьём пожирает. Страшный яд, от которого люди умирают практически мгновенно, а я получается выжил? Это ж сколько в меня пыльцы жахнули, если я до сих пор туго соображаю?