— Что вам в Соляных горах понадобилось?
— Гоблины взбунтовались.
— А-а, — друидка кивнула головой, — что-то слышала. Могу ли я у костра обогреться? Да ты не бойся, не укушу.
— Садись, — кивнул я.
Друидка подошла ближе и села на корточки, протягивая к огню тонкие белые кисти рук. Я ощутил странный запах, исходящий от неё. Настолько знакомый, что сразу не смог определить.
— Мне Бернар говорил, что ты ушла сюда, в Сиверию, — сказал я, присаживаясь напротив. — Чем занималась?
Стояна заговорщически оглянулась, а потом показала, чтобы я сел ближе.
— Ищу магистра, — полушёпотом ответила она.
Стояна увидела по моему лицу, что я не понял. Да и как тут понять?
— Магистр Дома ди Дусер бежал в Сиверию. Бернар просил меня его разыскать.
— Зачем?
Стояна чуть улыбнулась. Я понял, что на этот вопрос она не ответит.
С нашей последней встречи она несколько изменилась. И не только внешне.
И тут я понял, что за запах ощутил! Сердце забилось сильнее, мозг моментально «проснулся». Это сладковатый запах крови.
— И как результат поиска? — осторожно спросил я.
— Плох, — неопределенно ответила девушка.
Лицо её выглядело уставшим и я поинтересовался, отчего она ночью бродит по лесу.
— А какая разница? — всё также неопределённо ответила друидка. — День, ночь… А вы бы не торопились идти.
— Почему?
— С севера идёт буран…
Кто-то под навесом зашевелился и встал из-под шкуры. Это был Тур.
По заспанному лицу стало ясно, что он тужиться сообразить, кто дежурит. Меня он, скорее всего, сразу не узнал.
Сотник подошёл ближе. Собаки при виде его подскочили и ласково бросились к хозяину.
— Хорошие… хорошие… Сесть на место!
Тур наконец сообразил, что перед ним не чужак и с вопросом в глазах повернулся ко мне.
— Ты один здесь?
Я повернулся и увидел, что действительно тут один. Сотник сел у костра.
— Да, так и есть, — ответил ему. — Мне кажется, надвигается буран. С севера.
— Что? — Тур нахмурился.
Он поднялся и втянул носом запахи, словно таким образом мог определить погоду.
— Обычно, Срединный хребет отгоняет все метели. Не думаю, что непогода доберётся сюда.
Как я позже понял: Срединный хребет — каменный пояс, разделяющий Сиверию на две части. Он считался мало проходимым. Особенно в зимнее время, когда снегом были засыпаны все перевалы. Благодаря ему, в Уречье зима была мягче, чем в другой части Сиверии.
Тур посмотрел на меня, словно чего-то ожидая. Он снял с пояса флягу, и, вытянув пробку, сделал два мощных глотка.
Вскоре начали вставать остальные ратники. Они неспешно позавтракали и стали собираться в путь.
— Значит так, — подал голос Тур. — Сегодня будем начинать охоту. Из вас только единицы с подобным сталкивались, потому для пущей верности послушайте бывалых людей. Давай, Семен.
Тут встал охотник, невысокий коренастый сивериец с густой черной бородой, которая, хоть и была подровнена и слегка укорочена, но по местной моде торчала веером во все стороны. Он потёр слезившийся на морозе правый глаз и чуть хрипло проговорил:
— Тигр — зверь знатный. Обычно людей сторонится, но, поскольку, мы пришли за ним, постарается дать бой. Во время охоты разобьёмся на небольшие группки. В каждой я назначу старшого, которого будете во всем слушаться. Ясно?
— Ясно? — повторил за Семёном Тур. — Шуток не будет!
В ответ понеслось нестройное: «Дэ-а, пы-онятно».
— За кряжем начнётся кедрач, — продолжал Семён. — Там уже земля тигров. Стаями они не бродят, но я знавал один такой случай…
— А что до «лесного призрака»? — вдруг спросил кто-то из солдат.
— То байки, — ответил ему второй.
— Байки, или не байки, — поднял руку Семён, — но «лесной призрак» существует.
— Ты его видел?
— Нет.
Охотник чуть помолчал, а потом добавил:
— В Тигриной долине, что на противоположном берегу от Гравстейна, говорят, обитает огромный белый тигр.
— Нашли о чём говорить! — недовольно пробасил Тур. — По делу давай.
— Да что по делу: осмотримся, поищем следы. Потом поставим петли и сделаем засады на тропах. Раскинем приманки. Ну а дальше, как удача улыбнётся.
— И долго длится охота? — спросил в этот раз Холодок.
— Может и несколько дней.
— Куда лошадей денем?
— У Косой скалы разобьём лагерь, — сказал Тур. — Там лошадей и оставим. Будете дежурить по очереди, чтобы чего не случилось.
Тур поднялся и посмотрел на безмятежное розоватое небо. Потом снова повернулся ко мне и пробормотал:
— Что-то не заметно бурана.
Сотник довольно усмехнулся, но больше ничего не добавил…
Но Стояна оказалась права: уже через пару часов налетел сильный ветер. Небо заволокло тяжёлыми тёмными тучами, не оставившими и намёка на прекрасноликое утро. А ещё через полчаса снег просто застилал глаза, а ледяной ветер обжигал лицо.
Буран усиливался с каждой минутой. Даже лошадям было тяжело идти. Они стали часто проваливаться в глубокий снег, натужно похрапывая, пытаясь вытянуть себя и всадника.
— Стой, братцы! — проорал Тур.
Его залепленное снегом лицо походило на какую-то колдовскую маску.
Я продрог до мозга костей. Думаю, что и остальным было не очень жарко.
— Стой! — снова крикнул сотник, призывая всех подойти к нему. — Делай, как я.
Никто не возражал. Тур был типичным сиверийцем, потому точно знал, что надо делать в такие трудные минуты.
Он присвистнул, и его конь послушно опустился на брюхо. Тур отстегнул от седла шкуры и приказал нам образовывать группки по четыре человека.
Мы положили коней в своеобразные кружки, и Тур показал, как следует делать намет. Он довольно ловко соорудил первый, а потом кинулся помогать остальным. У нас вышло три намета.
— Залазь каждый в свой и жмись к лошади, — перекрикивая пургу проорал Тур.
При этом сгрёб Егорку в охапку и закинул во внутрь. Мне тоже выпало быть в одном намете с ним. Следом заползли собаки, хотя по ним не было видно, что они замерзли: густой подшерсток согревал их даже в трескучий мороз.
Под пологом было темно, но я довольно быстро определился и подполз к своей лошади. От неё, прямо-таки, парило, словно от маленькой печки.
— Как только начнёт придавливать снегом, — проговорил Тур, — приподнимитесь и поворочайтесь, а то совсем придавит и околеете.
Вдруг в его руках появился слабенький голубой огонёк.
— Слава Тенсесу! — говорил Тур. — Получилось.
— Что это? — спросил Холодок.
— Свет, — хитро улыбнулся Тур, так и не пояснив природы этого странного огонька. — Укутайтесь в шкуры и периодически ворочайтесь. А то к следующему утру…
Он не закончил и прижал к себе Егорку, уже запеленованного в теплую медвежью шкуру.
Собаки легли с обоих сторон своего хозяина. Мы снова встретились с ними взглядами, и я вдруг вспомнил того волкодава с зуреньского хутора. Ему ведь я тоже не очень нравился.
Возможно, собаки видят мою «природу». А если так, то…
— Держите, — протянул Тур деревянную флягу. — И только по глоточку. Полугар — вещь коварная. Ложно греет тело. Некоторые так набирались, что через час превращались в мороженое мясо.
Полугаром в Сиверии прозывали хлебное вино, или проще говоря — водку.
Мы пустили флягу по кругу и сделали по паре глубоких глотков. И вскоре я почувствовал, как к рукам и ногам побежало тепло.
— Старайтесь не засыпать, — слышал сквозь смежовывающиеся веки голос Тура. — Ворочайтесь, а то…
Но усталость навалилась на разум, унося его в тёмную страну снов.
8
Утром мы с трудом повыползали из-под снега. Слава Сарну, никто не замёрз, никто не задохнулся, да и вообще не пострадал.
Тур не дал возможности нормально поесть, приказывая пробираться к Косой скале.