– Но тебе ведь удалось сегодня вызвать молнию, дорогой. Разве ты не мог испытать на себе ее действие?
– Молния появилась по моей воле. Мы забыли, что такое Случайность, не признаем Неопределенность, Миссис Кристия. С помощью Колец Власти и генобанков мы при желании можем изменить орбиты планет, населить их любыми существами по нашему усмотрению, нам ничего не стоит подзарядить солнце. Нам подвластно Все, а мы сами ничему не подвластны.
– Но ведь нам по силам удовлетворить наши прихоти, наше воображение.
– В том-то и несчастье.
– Кроме того, – продолжила Миссис Кристия, – природа все еще немного может меняться сама по себе. Измениться можешь и ты. Но если ты станешь похож, к примеру, на Герцога Квинского или Железную Орхидею, поверь мне, я стану искренне горевать.
– Тем не менее, я действительно могу изменить себя. Для этого мне нужно принять решение. Нет ничего невозможного, Миссис Кристия. Теперь, верно, вы понимаете, отчего я столь безутешен.
– Не вполне, дорогой. Ты же не отрицаешь, что можешь изменить себя на свой вкус. – Миссис Кристия немного помедлила, а затем, заглянув в глаза Вертеру, мягко спросила: – Я не столь умна, как ты, но мне интересно знать, не является ли любовь к природе, о которой ты толковал, всепоглощающей любовью к себе самому.
Вертер удивленно поднял глаза на свою любовницу, затем снова опустил голову и задумался.
– Вполне вероятно, что так и есть, – ответил он после минутного размышления. – Однако мы отвлеклись от темы нашего разговора. Суть в том, что я на самом деле могу изменить себя, но потому я и ощущаю собственную неполноценность. Как бы я хотел окунуться в прошлое, где жизнь и страдание шли рука об руку. Жизнь без страдания бессмысленна.
– Что за тяготы жизни ты имеешь в виду, Вертер? Ты что, хотел бы оказаться в рабстве у эскимосов? – Миссис Кристия наморщила лоб, стараясь достойным образом продолжить перечень тягот жизни далекого прошлого: ее познания в этой области были весьма поверхностны. Наконец она облегченно вздохнула и продолжила свою мысль: – Может, ты хочешь продраться через колючий кустарник? Носить штаны из колючей проволоки? Оказаться в кольце пожара?
– Все это крайне примитивно. Мне не хватает настоящих душевных переживаний.
– Это нечто вроде стенной живописи? По щеке Вертера скатилась слеза.
– Мир слишком снисходителен, слишком добр. Все окружающие одобряют меня. Что бы я ни сделал – даже если мое деяние противоречит чужому вкусу – приветствуется. В мире не осталось опасности. От меня никто не ждет неблаговидных поступков. О, если бы я только мог совершить грех.
Миссис Кристия снова наморщила лоб, на этот раз, чтобы понять слова Вертера. Затем она пожала плечами и обняла своего любовника.
– Объясни мне, что такое грех, – попросила она.
ГЛАВА ВТОРАЯ, в которой автор пускается в пояснения
Путешественникам во времени, которым удалось оказаться в будущем, дано вернуться в свое настоящее лишь весьма на короткий срок (вследствие свойств самого времени). Зато, очутившись в будущем, они могут в нем оставаться чуть ли не вечно, впрочем, предположительно, не имея возможности оказывать какое-либо влияние на события прошлого. Вернуться в прошлое можно на какие-то полчаса, чтобы потратить драгоценное время то ли для встречи с родственниками, то ли для визита к ученому, то ли для разговора с романистом, вроде меня. На большее путешественникам во времени, решившимся отправиться в далекое будущее, рассчитывать не приходится.
Как следствие, наши представления о будущем весьма схематичны. Мы не можем сказать, как развиваются и гибнут цивилизации. Столь же трудно найти ответ и на частности: к примеру, отчего число планет, вращающихся вокруг Солнца, колеблется, скажем, от шести и почти до ста. И все ж мы, как правило, не понимаем реалий будущего лишь потому, что они выходят за рамки наших знаний и представлений. Не оттого ли мы зачастую косны и в настоящем, не приемля нововведений?
Рассказы путешественников во времени о далеком будущем обычно кратки, сбивчивы и малопонятны. Вернувшихся из будущего как следует не расспросишь, ибо они, закончив повествование, почти сразу же исчезают, а возможность встретиться с ними вновь чрезвычайно мала (время имеет устойчивую природу, если она изменится, то изменятся и условия существования человечества). В результате дошедшие до нас рассказы о будущем похожи более на легенды, чем на исторический материал. Как реалии их воспринимают только люди с богатым воображением, которые склонны к созерцанию и не прочь дать волю фантазии. Серьезные ученые возможность побывать в будущем считают абсурдом, а путешественников во времени, с которыми им довелось повстречаться, расценивают как людей с больной психикой или почитают за отпетых авантюристов. Ученым подавай факты и доказательства!