Бледный огонь

И тут оно случилось — приступ, транс Или один из моих старых припадков. В первом ряду сидел случайно доктор. Как по заказу. Я упал к его ногам. Мое сердце перестало биться, И несколько мгновений, как кажется, прошло, Пока оно толкнулось и снова потащилось По более решительному назначению. Теперь прошу вас дать мне ваше полное внимание. Я не могу сказать откуда, но я знал, что я переступил ⁷⁰⁰ Рубеж. Все, что я любил, было утрачено, Но не было аорты, чтобы донести о сожалении. Резиновое солнце после конвульсий закатилось — И кроваво-черное ничто начало ткать Систему клеток, сцепленных внутри Клеток, сцепленных внутри клеток, сцепленных Внутри единого стебля, единой темы. И, ужасающе ясно На фоне тьмы высокий белый бил фонтан.

Я понимал, конечно, что он состоит Не из наших атомов, что смысл того, что я видел, ⁷¹⁰ Не наш был смысл. При жизни каждый Разумный человек скоро распознает Обман природы, и на глазах у него тогда Камыш становится птицей, сучковатая веточка — Гусеницей пяденицы, а голова кобры — большой, Угрожающе сложенной ночницей. Но что касалось Моего белого фонтана, то замещаемое им Могло, как мне казалось, быть Понятно только для обитателя Этого странного мира, куда я лишь случайно забрел.

⁷²⁰ Но вот я увидал, как он растаял: Хотя еще без сознания, я снова был на земле. Мой рассказ рассмешил доктора. Он усомнился, чтобы в состоянии, в котором Он меня нашел, «можно было галлюцинировать Или грезить в каком бы ни было смысле. Позже — возможно, Но не во время самого коллапса. Нет, мистер Шейд». Но, Доктор, я ведь был загробной тенью[13]! Он улыбнулся: «Не совсем, всего лишь полутенью».

Все же я не уступал. В уме я продолжал ⁷³⁰ Переигрывать все, что было. Снова я сходил С эстрады, и мне было странно, жарко, Я видел, как тот субъект вставал, и опять я падал, Не потому, что скандалист ткнул трубкой, А, вероятно, потому, что срок настал Толкнуться и затрястись дряблому дирижаблю, Старому расшатанному сердцу.

От моего видения дуло правдой. Оно имело тональность, Сущность и необычайность своей особой Реальности. Оно существовало. Меж тем как проходило время, ⁷⁴⁰ Его бессменная вертикаль сияла победно. Часто, раздраженный наружным блеском Обыденщины и раздора, я обращался внутрь себя, и там, На заднем плане души, стоял он, «Старый Верный», как гейзер в Йеллостонском парке. Его присутствие всегда дивно меня утешало. Потом я как-то раз наткнулся на то, Что показалось мне параллельным явлением.

Это была статья в журнале о некой госпоже З., чье сердце было Возвращено к жизни массажем руки проворного хирурга. ⁷⁵⁰ Она рассказала репортеру о «Стране За Пеленой», и рассказ заключал в себе Намек на ангелов, и сверкание цветных Окон, и тихую музыку, и кое-что Из книги гимнов, и голос ее матери; Но в конце она упомянула дальний Ландшафт, туманный сад, и — дальше я цитирую: «Вдали за садом, как будто через дым, Я мельком разглядела высокий белый фонтан — и проснулась».

13

Напоминаю, что «шейд» по-английски значит «тень».