ГЛАВА 6
БЛЭЙД
Рациональная часть моего мозга подсказывала мне, что с Элизой не нужно спешить. Она была еще молода — чертовски молода для меня, но это не мешает мне заявить на нее права — и мы познакомились меньше суток назад.
Но другая часть меня умирала от желания оказаться внутри нее, и теперь, когда ее брат не был препятствием…
Это была борьба в моей голове, но после того, как я увидел, как Элиза ест, стонет от удовольствия и проводит вилкой по своим роскошным, соблазнительным губам, потребность трахнуть ее победила.
К тому времени, как она закончила, я был удивлен, что мой член не проткнул брюки насквозь. Я был крупным мужчиной, и мой длинный, толстый член был настолько твердым, что, вероятно, так сильно прижимался к молнии, оставляя следы зубчиков на чувствительной коже.
Подавив стон боли, я встал из-за стола и отнес наши тарелки в раковину. Когда я повернулся и направился обратно к своей девочке, то увидел, что Молли села рядом с ней и начала что-то говорить.
— Почему бы тебе не приходить к нам домой, пока Шторма нет? Никто здесь не причинит тебе вреда, но поскольку ты никому не обещана, тебе, вероятно, надоест каждый парень вокруг, который будет к тебе приставать.
Молли хихикнула над своими словами, но они разожгли огонь у меня в животе. Она ошибалась. Элизу будет моей, и я собирался убедиться, что все об этом узнают. Начиная с нее.
— Она останется со мной, — проворчал я тоном, который ясно давал понять — это не подлежит обсуждению.
Молли приподняла бровь, но в ее зеленых глазах искрилось весельем. Однако я обратил внимание на реакцию Элизы.
Она повернулась на своем сиденье и посмотрела на меня, затем дважды моргнула, приоткрыв рот от удивления. Через несколько секунд она вздохнула.
— Ты не обязан присматривать за мной только потому, что я сестра Шторма. Я…
— Да мне плевать на твоего брата, — прорычал я, подходя к ней ближе и протягивая руку. — Ты остаешься со мной, — я чуть было не заявил, что она принадлежит мне, но в последнюю секунду остановил себя, потому что не хотел обсуждать это, пока мы не останемся одни в моей комнате.
Губы Элизы изогнулись в улыбке, а ее карие глаза загорелись от волнения, когда она вложила свою ладонь в мою.
— Хорошо, — тихо согласилась она.
Я помог подняться ей на ноги и, подняв подбородок, посмотрел на Молли, игнорируя ее понимающую ухмылку, а затем вывел Элизу из кухни. Хотя у меня была квартира недалеко от лагеря, но я постоянно занимал комнату в здании клуба, потому что мне часто нужно было оставаться здесь на ночь или просто переночевать, если я лечил кого-то в нерабочее время. Я бы предпочел забрать Элизу к себе, но я не хотел, чтобы она покидала территорию, пока не разберемся с придурком, который пытался ее убить.
Девиант выяснил имя этого парня, но до сих пор не мог его найти. Все наши предприятия находились на принадлежащей мотоклубу земле в городе, в лагере, и в большинстве многоквартирных домов жили либо почетные члены клуба, либо проспекты, либо верные семьи, так что маловероятно, что он был местным. Что нас больше всего беспокоило, так это то, была ли это разовая сделка или этот подонок — часть крупного наркокартеля, который решил вторгнуться на нашу территорию.
Я планировал начать помогать в расследовании завтра, но сегодня вечером я собирался полностью сосредоточиться на своей женщине.
Моя комната находилась на первом этаже, в задней части дома, она была ближе всего к клинике. В конце коридора было несколько комнат типа «люкс», но ими в основном использовались, когда кому-то из моих братьев по клубу, у которых не было собственного пространства, когда нужно было поздно остаться или же здесь останавливались гости. Так что это было довольно уединенное место, и меня это вполне устраивало, поскольку я не был бы в восторге от того, что кто-нибудь услышит, как Элиза выкрикивает мое имя. Хотя, конечно, это был один из способов заявить о своих правах.
Когда мы добрались до места назначения, я вытащил из кармана ключ и отпер дверь, после распахнул ее и жестом пригласил Элизу войти. Будучи врачом, я привык поддерживать порядок. Поэтому, двуспальная кровать была застелена, и единственным беспорядком была потрепанная книга в мягкой обложке на одной из дубовых прикроватных тумбочек и несколько предметов, которые я оставил на длинном комоде, стоявшем напротив кровати, над которым был установлен большой плоский экран.