Выбрать главу

— Черт возьми, — прорычал я, взбешенный тем, что мы зашли в очередной тупик.

— Не теряй пока самообладание, — проворчал Фокс, когда мы вошли в комнату. Он обошел свой стол и сел, а я остался стоять перед ним, скрестив руки на груди и широко расставив ноги.

— Ты уже сказал ему? — Спросил Виски, входя вслед за нами.

Фокс покачал головой, затем снова посмотрел на меня.

— Один из сотрудников — Нэд, судя по его комбинезону — был необычно тих. Изо всех сил стараясь оставаться незаметным, он выскользнул через заднюю дверь. Рэйсер сказал, что он почти уверен, что парень был под кайфом, поэтому, пока Хоук разговаривал с менеджером, Рэйсер догнал Нэда, когда тот садился на свой мотоцикл. Мудак собирался уехать, а сам был на высоте из-за наркоты, как гребаный воздушный змей. Только за это я велел привезти его сюда, чтобы надрать ему задницу. Рэйсер вырубил его, пока они ждали, когда появится Стоун с фургоном.

Стук в дверь привлек наше внимание, и, поскольку она была открыта, Рэйсер неторопливо вошел внутрь.

— Ты сказал ему?

Фокс закатил глаза.

— Нэд проснулся по дороге сюда и начал плакать, как маленькая сучка.

— В этом не было особого смысла, — вставил Рэйсер. — Слишком, блядь, накаченный. Но он пробормотал что-то о своем дилере и о том, что машина попала в аварию.

Я удивленно приподнял бровь.

— Ты думаешь, он тот клиент, которого видела Элиза?

Рэйсер пожал плечами.

— Может быть. Или это просто совпадение. В любом случае, этот мудак заслуживает взбучки. Взбучка или отказ от нее должны дать нам ответы на наши вопросы.

Я нахмурился, снова задаваясь вопросом, не позвонить ли мне на работу.

— Иди, — поторопил меня Мэв, явно догадавшись, о чем я думаю. — От Нэда не будет никакой пользы, пока он не придет в себя. Даже дольше, если нам придется ждать, пока у него начнется ломка, чтобы он заговорил. Пребывание в больнице отвлечет тебя от этого дерьма. И остановит тебя ехать к своей женщине, чтобы окружить ее.

Нахмурившись, я проворчал:

— Я не окружал ее.

— Чушь собачья, — фыркнул Рэйсер, и я бросил на него сердитый взгляд. Он поднял руки в знак капитуляции, но покачал головой. — Так говорят президент и Мэв, но ты же сам видел, что происходило с тех пор, как они обрюхатили своих женщин.

Я не мог с этим поспорить и вынужден был признать, что, вероятно, мне было бы ничуть не лучше, если Элиза была бы беременна.

Раздраженный тем, что у всех было больше логики в том, чтобы я пошел на работу, чем в том, чтобы остаться дома, я опустил руки и проворчал:

— Позвоните мне, если он будет готов до окончания моей смены. Или узнаете что-нибудь еще. Или я понадоблюсь Элизе. Или…

— Иди! — закричали все трое.

Я вышел из кабинета и вернулся к своей женщине в гостиную. Крепко поцеловав ее, я посоветовал ей вести себя хорошо, похлопал по заднице и ушел на работу.

Олд Бридж был городом приличных размеров, но его окружала куча других, поменьше, у которых не было собственной больницы, поэтому мы обслуживали большую территорию. Это означало, что отделение скорой помощи часто было занято, потому что люди в маленьких городках совершали глупости и преступности по-прежнему было много. Вот почему мой день прошел от лечения обожженной руки ребенка, который неудачно запустил ракету, сделанную из бутылки, до проведения операции идиоту, который врезался на своей машине в поезд во время драг-рейсинга, до бабушки, которая думала, что у нее сердечный приступ, а на самом деле это был у нее просто скопились газы, и до подростка со сломанным носом, потому что он пытался перейти на вторую базу1 в отношениях со своей девушкой. Последней неотложной задачей на этот день были роды здоровой девочки, которая не захотела ждать, пока ее маму отвезут в родильное отделение.

Я умел разделять все на части и привык находить общий язык со своими пациентами, оставаясь рациональным и эмоционально непривязанным. Но всегда бывали дни, когда моя броня оказывалась немного слабой, и тяжелое дерьмо, с которым я сталкивался, давило на меня. После некоторые дни заканчивались как этот, с улыбками двух новоиспеченных родителей, которые благодарили меня, держа на руках свой розовый сверток.

Когда я уходил, я подумал, пойдут ли наши дети в меня или в Элизу… Черт, я надеялся, что они пойдут в нее. С другой стороны, — я оглянулся на новую семью и поморщился, — если бы у нас были дочери, похожие на Элизу… Мне пришлось бы купить большую коллекцию оружия. И выяснил бы, как работают пояса верности. Или посторил бы для них чертову башню и запер, потому что им не разрешили бы встречаться, пока я не умру.