Мгновением позже она принялась осторожно запихивать оставшиеся стрелы под наплечную повязку. Похоже, что Дрейк, занятый битвой с Блэйдом, не обратил внимания на звук падающих стрел. Абигайль вложила чумную стрелу в лук. У нее был только один выстрел, и ей придется сделать его, свисая вниз головой.
Теперь нужно было только дождаться, когда Дрейк повернется к ней, подставив свою незащищенную грудь.
Абигайль, чуть дыша смотревшая на бушующую внизу битву, вздрогнула, когда Дрейк поднял Блэйда с пола и стал бить о колонну — раз, другой, третий. Она издала приглушенный крик ужаса, когда целая секция металлической дорожки сложилась, обрушиваясь на упавшего охотника.
Этого Дрейку было мало. Рыча, он запрыгнул на верхушку этой груды обломков и вытащил из нее Блэйда, волоча его по полу, как акулу на крючке. С жестокой усмешкой вампир приложился головой о лицо охотника, ломая ему нос. Брызнула кровь, и Дрейк торжествующе заревел при виде того, как тело его врага дернулось и затряслось.
Упырь заметил меч Блэйда, лежавший на земле в нескольких футах от них, и ему пришлось бросить «гуляющего днем» на пол, чтобы нагнуться и поднять оружие. Его глаза сверкнули, когда он взмахнул клинком, явно намереваясь рассечь противника напополам.
При звуке опускающегося меча — его собственного меча — глаза «гуляющего днем» распахнулись, и он нашел в себе силы уклониться в сторону и пропустить меч мимо.
С шипением Дрейк снова поднял оружие.
На этот раз Блэйд оказался недостаточно проворен. Меч чисто рассек кевларовый бронежилет и вонзился ему в ребра. Удар сбил Блэйда с ног. Он тяжело упал на колени, кровь заструилась из раны.
Дрейк убивал Блэйда. Абигайль не могла ждать дольше. Еще одна минута, и «гуляющий днем» будет мертв.
Двигаясь как можно быстрее, Абигайль подняла лук, положила два пальца на тетиву и натянула ее, затем осторожно сняла предохранитель. Тетива задрожала. Мускулы конвульсировали от напряжения, девушка держалась из последних сил. Она бросила взгляд на Дрейка, который яростно размахивал мечом, нападая на Блэйда и промахиваясь на считанные дюймы, когда измотанному «гуляющему днем» удавалось уклониться от удара.
Сейчас или никогда!
Глаза Абигайль защипало от затекавшей в них крови, но ей некогда было вытирать их. Моргая изо всех сил, чтобы удалить кровь. Абигайль набрала в грудь воздуха, задержала дыхание и навела черный наконечник стрелы на Дрейка. Она видела, как Дрейк поднял меч Блэйда высоко над головой.
На долю секунды ей открылась грудь Дрейка.
Абигайль не могла поверить в свою удачу. Это была идеальная поза для точного выстрела.
Она выпустила чумную стрелу.
Стрела полетела со скоростью более трех сотен футов в секунду. С замиранием сердца Абигайль наблюдала за тем, как стрела неудержимо ныряла вниз, к груди Дрейка.
Но в самый последний момент Дрейк слегка, почти небрежно, повернул руку с зажатым в ней мечом и блокировал выстрел.
Дзинь!
Стрела ударилась об эфес меча и отскочила от него, погрузившись в пол в футе от Блэйда.
Абигайль провисла на ферме, на ее лице явственно читалось отчаяние.
Не глядя вверх, Дрейк вонзил меч Блэйду в бок. Пройдя сквозь тело, меч с треском ударился в плитки пола. Абигайль удержала рванувшийся изо рта крик ужаса, увидев, как Блэйд задыхается, пронзенный своим же мечом.
Игра окончена.
Дрейк победно заревел, его лицо исказила судорога. Затем человеческие черты лица исчезали, на коже выступила кровь.
Абигайль беспомощно наблюдала за тем, как тело Дрейка начало корчиться, пощелкивать. Скелет перестраивался прямо на глазах. Челюсть удлинилась, массивные клыки пронзили десны, рассекая губы. Прочные, как сталь, когти вырвались из кончиков пальцев, зазубренные костяные отростки появились по всему телу, становясь острыми, как бритва, шипами. Раздался ужасный скрежет — это коленные и локтевые суставы Дрейка изогнулись, затем кошмарным образом развернулись в другую сторону и встали на новое место с неприятным щелчком.
Дрейк с ревом обернулся, демонстрируя набор невозможно длинных клыков, по сравнению с которыми клыки обычного вампира походили на зубы котенка. Зрачки стали стремительно краснеть, в то время как тело покрывалось волнами колючей чешуи, облекая его в непробиваемую шкуру жемчужно-белой костяной брони.
Дрейк наконец открыл свое истинное обличье.
Проживший семьдесят столетий в насилии и смертоубийстве, Дрейк стоял посреди развалин атриума как само воплощение смерти.