Густо и вкусно запахло едой. Блэк едва не захлебнулся слюной. Даже присутствие живого покойника не уменьшило его аппетита. К столу снова проследовал Марсик, на сей раз с блюдом на подносе. Наполняя тарелки господ, ящер наклонялся всем корпусом и чуть покачивал хвостом.
- Ешь, Блэк, ешь, - вкрадчиво проговорил Анхель, глядя на гостя из пещеры поверх очков. - Набирайся сил, нам предстоит много работы.
- С превеликим удовольствием, дядя, - отозвался Блэк и взялся за начищенные до сияния нож и вилку.
Чара вздрогнула, а Дженах поморщился, но у него, очевидно, просто сильно болел палец.
Дверь скрипнула еще раз. В холл быстрым шагом вошла Эстер. Она села напротив деда, зябко укуталась в потертую шаль, опустила голову и уставилась в тарелку. Глядя на точеный профиль девушки, Блэк даже забыл о том, что он так и не донес вилку до рта.
- Эй, Эстер, - Анхель поднял бокал, и мгновенно оказавшийся за спиной мэтра Марсик наполнил его водой из оплетенного лозой кувшина. - Я сказал всем, что ты - умничка. - Он сделал глоток, вытер усы и заметил, подняв палец: - Но дождь можно было сделать чуточку теплее! Да!
Дед забросил в рот кусок мяса, меланхолично подвигал челюстями, затем выплюнул на стол и кротко улыбнулся. Чара тут же вытерла его морщинистые губы салфеткой.
Блэк же уплетал свою порцию за обе щеки, глядя в тарелку. Рой вопросов, не дававший ему покоя, на время переместился на периферию сознания. К тому же, Блэк не забывал, что и Анхель, и Дженах наказывали ему держать язык за зубами, а с ними нужно было считаться. Непредсказуемость обладающих почти сказочным могуществом господ заставляла постоянно держать ухо востро. Кроме того, в мэтре Анхеле и членах его семьи настораживающая чужеродность сочеталась с подкупающей обыденностью, это тоже сбивало с толку. Для Блэка они были словно отражения в кривом зеркале: вроде бы люди, а вроде бы нет, - правда скрывалась за искажениями привычной реальности.
По мере того, как голод отступал, а силы прибывали, у Блэка начала крепнуть уверенность, что он сможет выкрутиться из этой передряги. Окружающий его мир действительно был чужим. Он будто попал внутрь сложного механизма, подобно лишней детали, и сразу же попытался занять какое-то место. Не получилось: механизм отверг его, едва не изломав. Теперь следовало затаиться и мотать на ус, изучая ход маховиков и работу поршней.
- Ты, наверное, несколько удивлен тем, что довелось увидеть, - обратился к нему Анхель. - И по дороге, и на кладбище.
- Честно говоря, мэтр, я испугался, что вас, вашу супругу и вашего сына порежет на части это... даже не знаю, как правильно назвать то, что я увидел, - осторожно проговорил Блэк, и перед его взором опять возникли костистые плети, безудержно прущие из-под земли. - А я стоял, как истукан, и ничем не мог вам помочь.
Он почувствовал, как что-то теплое невесомо коснулось его щеки. Вскинув взгляд, он увидел распахнутые от удивления глаза Эстер.
- Да уж... - Анхель покосился на живого покойника: тот бездумно ковырялся пальцами в жаркое. - Это был акт спонтанного творения, Блэк. Дед, истосковавшись по Искусству, слепил сущность из того, что нашлось под рукой: кладбищенской земли, останков, затаенной обиды мертвых на живых. Поэтому его творение получилось слегка нервным.
- У Дженаха хорошая реакция, - Блэк подольстил сыну хозяина просто на всякий случай. В данной непростой ситуации ему хотелось бы иметь как можно меньше недоброжелателей.
Чара погладила сына по плечу, Дженах приосанился. Было очевидно, что скромная похвала пришлась «пауку» по вкусу. Воодушевившись и ощущая кожей пристальное внимание Эстер, Блэк добавил:
- У нас - в Ближнем Пределе - я ни разу не видел ничего подобного!
И хотя было не совсем понятно, имеет он в виду безобразного монстра или же Дженаха с хорошей реакцией и набором неких смертоносных навыков, эта, в общем-то, безобидная фраза оказалась лишней.
Все семейство одновременно разочарованно вздохнуло. Анхель укоризненно покачал головой. Эстер отвернулась, поплотнее обвернула шалью поникшие плечи.
- От твоей неумелой лжи у меня чешутся десны, - брезгливо высказался Дженах.
Арктур подпрыгнул на месте.
- Кто врет? Почему врет? - выпалил он, озираясь.
- Ешь молча! - бросила мальчишке Чара. - И ты тоже! - добавила она в адрес Дженаха.
После этих слов приумолкли все, только холодно, словно хирургические инструменты, стучали столовые приборы, да потрескивали дрова в камине. Блэку казалось, что Тьма, подобно той, в которой он едва не утонул, прежде чем очнулся в пещере, взяла стол в кольцо. В углах она была особенно плотной и вяло бурлила, словно донная муть в озере. Свет ламп, похожих на пузатые бутылки, притух, было слышно, как из колб сочится тонкое комариное пение. Молчание нарушил Анхель.