Миссис Ридд вдруг увидела меня, и на лице ее появилось какое-то рыбье выражение, она несколько раз беззвучно открыла и закрыла рот. Я положил Smash hits на место и подошел к кассе. Раньше я отлично умел притворяться, делать вид, что все нормально, но в последнее время как-то разучился.
– Добрый день! Джейсон, правильно? – Гвендолин Бенедикс включила режим «лучезарная улыбка». – Ты, наверно, не помнишь меня, но мы с тобой встречались однажды в доме священника, прошлым летом.
– Я вас помню.
– Готова поспорить, ты говоришь это всем девчонкам! (миссис Ридд выглядела напуганной – в отличие от Гвендолин Бенедикс у нее есть совесть, и сейчас ей было ужасно неловко) Слышал прогноз погоды? Говорят, сегодня будет много снега. Ты ведь любишь снег, да? Кататься на санках, строить крепости, играть в снежки.
– Как ты вообще поживаешь, малыш?
И все же миссис Ридд не могла удержаться, она должна была спросить:
– Вы сегодня съезжаете, да?
– Грузчики сейчас выносят тяжелую мебель. Моя мама, ее босс, моя сестра и Кейт Алфрик пакуют все остальное, и они отправили меня погулять на пару часов, попрощаться с (Палач заблокировал слово «Свон» в «Блэк Свон Грин»)
– Чтобы сказать au revoir своей родной деревне. – Гвендолин Бенедикс снова вклинилась в беседу, нацепив на лицо улыбку. – Но ты ведь все равно будешь приезжать, не так ли? Ведь Челтенгэм – это не край земли.
– Ну да, наверно.
– Вы держитесь очень храбро, – миссис Бенедикс сомкнула руки так, словно поймала кузнечика, – но я хочу, чтобы вы знали, если мы с Франциском – с моим мужем, священником, я имею в виду – если мы можем чем-то вам помочь, чем угодно, наша дверь всегда открыта для вас. Передай это своей маме, хорошо?
– Конечно. – Я знаю колодец, где ты могла бы утопиться. – Конечно.
– Привет, дружок. – Мистер Ридд вышел из подсобки и встал за кассу. – Что будешь?
– Двести пятьдесят грамм мармелада и имбирное печенье, пожалуйста. – От имбирного печенья у меня болят десны, но мама любит его.
– Конечно, дружок. – Мистер Ридд начал карабкаться вверх по лестнице, чтобы достать мне банку с имбирным печеньем.
– Челтенгэм – божественный город! – Гвендолин Бенедикс снова взялась за меня. – У старых курортных городов всегда есть свой характер. Вы с мамой будете снимать большую квартиру, Джейсон?
– Не знаю, я ее еще не видел.
– А твой отец будет жить в Оксфорде? (я кивнул) Я слышала, что он пока так и не нашел новую работу. (я покачал головой) Все компании сейчас приходят в себя после рождественских каникул, поэтому и работу искать трудно. И все же, Оксфорд тоже далеко не край света, правда? Скоро, небось, уже поедешь навестить папку, а?
– Мы… пока еще не обсуждали это.
– Да, это правильно, проблемы нужно решать по мере поступления. Скоро тебе нужно будет идти в совершенно новую школу! Я всегда говорю: незнакомец – это друг, которого ты еще не встретил (Чушь. Я не знаком с Йоркширским Потрошителем, но не думаю, что мы стали бы друзьями, если б встретились) Так, значит, ваш дом на Кингфишер Медоус уже выставлен на продажу, да?
– Скоро будет выставлен.
– А вот мы сейчас тоже переезжаем в дом на Аптон Роуд, но это лишь на время. Скажи маме, что мы хотели бы обсудить ее предложение. Пусть ее агент звякнет Франциску прежде, чем вывешивать объявление о продаже. Твоя мама – мудрая женщина, она скорее продаст дом своим друзьям, чем какому-нибудь сомнительному типу со стороны. Помнишь этих жутких Кроммелинков? Они ужасно навязчивые, и с ними лучше дела не иметь. Пообещай, что передашь маме мою просьбу, Джейсон. Слово скаута?
– Конечно, обещаю. – Через сорок лет.
– Вот, держи, дружок. – Сказал мистер Ридд, завязывая пакеты.
– Спасибо. – Я полез в карман за деньгами.
– Нет, нет. Это за счет заведения. – Лицо у мистера Ридда опухшее и некрасивое, но под ним скрывается хороший человек. – Это мой вам подарок, чтобы скрасить отъезд.
– Спасибо.
– Как это мило! – Пропела Гвендолин Бенедикс.
– Да, как мило. – Сухо сказала миссис Ридд.
– Желаю удачи. – Мистер Ридд сжал мою руку. – И спасибо тебе за все.
Блэк Свон Грин сегодня словно вымер, потому что по телеку показывают «Лунного гонщика». Последний фильм из серии о Джеймсе Бонде, где агента 007 играет Роджер Мур. Наш телек уже упакован и сейчас лежит в кузове грузовика. В любой другой день я пошел бы в гости к Дину и посмотрел бы фильм там, но – не сегодня. Сегодня Дин с отцом ушли в Уайт-Ливд Оак, в гости к бабушке. И я направился к озеру в лесу. Мистер Ридд был добр ко мне и подарил мармелад, но настроение у меня было препаршивое, и мармелад на вкус казался слишком кислым, к тому же был твердый, словно стекляшка. Я сплюнул.
Зимний лес выглядит очень хрупким.
Мои мысли порхали с ветки на ветку.
Отец приезжал вчера, чтобы забрать свои вещи. Мама упаковала их в черные мусорные пакеты, потому что все чемоданы были заняты ее вещами. Они с Джулией уехали в галерею в Челтенгэм, а я сидел в своей комнате на сундуке и смотрел сериал «Счастливые дни», когда за окном вдруг послышался звук – неизвестная машина парковалась у нас во дворе. Я выглянул из окна в зале и увидел небесно-голубой «Фольцваген» Джетта. Отец вышел из машины – со стороны пассажирского сидения.
В последний раз я видел его в ту ночь, когда целовался с Холли Деблин, и когда он сказал мне, что они с мамой расстаются. Это было две недели назад. Мы, конечно, еще говорили с ним по телефону в Рождественскую ночь (Рождество мы праздновали в гостях у тети Эллис), но это было ужасно, ужасно, ужасно. Что я должен был ему сказать? «Спасибо за конструктор и за пластинку Жана-Мишеля Жарра»? (именно это я и сказал) Они уже давно не общаются, и мама даже не спросила меня, о чем мы с ним говорили.
Когда я увидел небесно-голубой «Фольцваген» Джетта, Червяк внутри меня зашипел: беги! Прячься!
– Привет, пап.
– Ох! – Сложно описать выражение его лица в тот момент: он был похож на альпиниста, который видит, как рвется его страховочный трос. – Джейсон, я надеялся, что… – он хотел сказать «надеялся, что никого не будет дома», но изменил фразу на: – я не знал, что кто-то дома.
– Я услышал машину (это было и так понятно). Мама на работе (он и так это знал).
– Она собрала мои вещи. Я приехал забрать их.
– Да. Она сказала.
Лунно-серый кот пробрался в гараж и теперь спал на мешке с картошкой.
– Ну, как там Джулия? – Спросил отец.
На самом деле он хотел спросить: «Джулия ненавидит меня?» Но даже Джулия не смогла бы ответить на этот вопрос.
– Она… в порядке.
– Хорошо. Хорошо. Передай ей от меня привет.
– Хорошо. (почему бы тебе самому не передать ей привет от себя?) Как провел Рождество?
– О… неплохо. В тишине. – Отец увидел гору мусорных пакетов. – Ох, это ужасно. Хотя я вполне понимаю, почему она сделала это. А ты сам – как провел Рождество?
– Мое Рождество тоже было ужасным. Ты отращиваешь бороду?
– Нет, я просто не… а может и отращиваю. Я не знаю. Как там родня в Ричмонде? Нормально?
– Тетя Эллис говорит, что все это к лучшему, потому что… ну, ты знаешь.
– Да, конечно.
– Алекс просто играл в свой ВВС компьютер. Хьюго такой же слащавый, как всегда. Найджел любит решать квадратные уравнения. Дядя Брайан… – Я не мог закончить предложение, и отец сделал это за меня:
– … напился и говорил про меня гадости?
– Мне иногда кажется, что дядя Брайан идиот.
– Ну, он может вести себя, как идиот. – Что-то изменилось в его лице. Он выглядел опустошенным и несчастным, но при этом умиротворенным. – Это нормально – люди иногда делают поступки, которые для них нехарактерны. Не нужно судить так строго. Иногда ты просто не видишь всей картины, поэтому делаешь ложные выводы. Понимаешь?
О да, я отлично тебя понимаю.
Меня мучило одно противоречивое чувство: я пытался быть дружелюбным с отцом, и мне казалось, что тем самым я предаю мать. Они могут бесконечно повторять «мы оба до сих пор любим тебя», но от этого не легче. Мне все равно приходится выбирать – чью сторону занять, кому оказывать поддержку.