Оберштэттеру все вдруг стало ясно. Он взялся за рацию и доложил в аппаратную:
– Здесь что-то не так!
Сквозь треск и хрип из динамика раздался голос напарника:
– Мы тоже заметили. Частота в сети резко упала!
Гул становился громче, к нему прибавился беспорядочный стук. Оберштэттер с тревогой взглянул на гигантские цилиндры и произнес в рацию:
– Но, судя по звуку, частоты завышены. Генераторы на пределе. Сделайте что-нибудь!
Что они там болтают, какое падение частот? Генераторы перегружены. Кому понадобилось разом столько тока? Однако оборудование показывало иное: как если бы множество потребителей одновременно отключились от сети. Если частота в электросети так скакала, что это отразилось на их генераторах, значит, у кого-то возникли серьезные проблемы. Может, где-то произошло масштабное отключение? В таком случае десятки тысяч людей остались без света.
Оберштэттер с ужасом наблюдал, как генераторы сначала завибрировали, а потом загромыхали. Если скорость вращения будет слишком высокой, собственная сила инерции разрушит агрегаты. Им придется прибегнуть к аварийному отключению.
– Выключай! – проревел Оберштэттер в рацию. – Или тут все разнесет к чертям!
Он замер как завороженный перед лицом этой неукротимой мощи. Шум подавлял все вокруг. Три исполинских агрегата беспорядочно подпрыгивали, и Оберштэттер ждал, что они в любую секунду выстрелят, словно клапаны компрессора, и пробьют свод.
Потом шум стал затихать.
Оберштэттер почувствовал, как спадает вибрация. Это продолжалось всего несколько секунд, но для него они растянулись в вечность.
Тишина казалась неестественной. Только теперь Оберштэттер осознал, что неоновые трубки в зале погасли. Горели только мониторы и аварийные лампы.
Браувайлер
– На севере Швеция, Норвегия и Финляндия, на юге Италия и Швейцария – все обесточены, – докладывал оператор, и Йохен Певальски смотрел ему через плечо. – Как и частично соседние страны: Дания, Франция, Австрия, а также Словения, Хорватия и Сербия. E.ON сообщает о сбоях, Ваттенфаль и EnBW целиком на желтом уровне. Польша, Чехия и Венгрия тоже. Пятна есть и на Британских островах.
Йохен Певальски более тридцати лет проработал начальником центра управления в «Амприон ГмбХ». Комплекс был выстроен под Кёльном в 1928 году как основной пункт управления сетей электропередачи энергоконцерна RWE и долгое время был известен как «главный узел Браувайлера». На громадном, шестнадцать метров на четыре, экране пестрели красные, желтые и зеленые линии, на столах мерцали бесчисленные мониторы операторов. Эта картина каждый день напоминала Йохену об ответственности, возложенной на его команду.
В их ведении находилась вся электросеть концерна «Амприон», одного из четырех энергогигантов Германии и входящего в число крупнейших поставщиков Европы.
В то же время они координировали параллельную работу четырех крупных энергосистем Германии. Также на них возлагались координация и обеспечение баланса всей электросети в северной части Европы. На их попечении были Нидерланды, Бельгия, Болгария, Германия, Австрия, Польша, Румыния, Словакия, Чехия и Венгрия.
После либерализации рынков электроэнергии эти задачи приобретали все большее значение и вместе с тем становились все более сложными. Электроэнергия циркулировала по всей Европе, в объемах доселе невиданных, и текла в каждый уголок, где только возникала в ней потребность. Непрерывные отдача и прием. И Певальски опасался, что именно это равновесие сейчас разладилось.
– Это хуже, чем в две тысячи шестом, – посетовал второй оператор.
Певальски припоминал, что этот человек уже был в их команде тем вечером 4 ноября 2006 года. С верфи в Папенбурге к морю по каналам должен был пройти круизный лайнер, и E.ON без предупреждения отключила линию сверхвысокого напряжения. Магистраль Ландсберген – Варендорф оказалась перегружена, и произошло аварийное отключение. Это привело к сбоям по всей Европе. И хотя Певальски и его люди спешно пытались исправить положение, около пятнадцати миллионов человек остались без электричества. Прошло более полутора часов, прежде чем им и их коллегам в соседних странах удалось восстановить снабжение. Они едва избежали масштабной катастрофы.
Нынешнее положение казалось более угрожающим.