Я промолчала.
Он вздохнул:
— Просто постарайся на этот раз быть осторожнее.
— Я так и сделаю. Не беспокойтесь.
— Я могу заверить тебя, что буду беспокоиться. Это моя работа. Я постараюсь вернуться сюда, чтобы увидеться с тобой через несколько дней. Продолжай отдыхать.
Я не стала спрашивать о машине моего отца, но память о криках была свежа. Может быть, шериф Кроу мог бы помочь с новой загадкой.
— Шериф?
— Да?
Я поерзала в воде.
— В ту ночь, когда я была в лесу, я кое-что услышала. Я слышала... крики.
— Хм, — протянул он, снова зашаркав по полу со скрипом. — Ты уверена?
— Да. Вот почему я пришла на территорию Блэквуда, — сказала я, решив, что ложь во благо не помешает. — Я искала источник криков.
— Ты что-нибудь нашла?
— Нет, — ответила я, положив подбородок на край ванны, и уставилась на пустой дверной проем. — Только кабанов. Или, скорее, это они нашли меня.
— Это могло быть животное. Говорят, у пум и им подобных крики звучат по-человечески. Или другие животные. Может быть, рыси. Здесь больше никто не живет, понимаешь? И у меня не было никаких сообщений о пропавших без вести. Но все равно я проверю.
Я знала совершенно точно, была уверена в том, что это не животное. Может быть, это и хорошо, что шериф Кроу не казался слишком обеспокоенным. Каковы были шансы, что что-то ужасное произойдет в том же лесу, так близко от того места, где умер мой отец? Если они были каким-то образом связаны, я хотела быть той, кто обнаружит связь.
— Спасибо. Я ценю это. И, пожалуйста, убедитесь, что я получу назад свой телефон.
— Конечно. Я поговорю с Гарретом на обратном пути. Мне пора идти, но ты продолжай отдыхать.
— Я так и сделаю. Увидимся позже.
— Да, мэм, — откликнулся он, уже уходя. Его шаги затихли.
Если никто не пропал, откуда взялся таинственный крик? Я смотрела, как из крана равномерно капает вода, пытаясь загипнотизировать себя, чтобы найти ответ. Вода в конце концов остыла, но я так и не разобралась. Но я сделаю это, так или иначе.
***
— Почему у тебя иногда ногти черные? — поинтересовалась я, откусывая от самого отвратительного сэндвича с курицей и салатом, который когда-либо пробовала.
— Шериф Кроу зашел в гости, и ты вдруг стала любителем поболтать? — ответил вопросом на вопрос Гаррет, прислонившись к моему дверному косяку и наблюдая, как я изо всех сил пытаюсь съесть сэндвич.
— Я всегда была болтливой. Теперь это заметно, потому что действие лекарств прошло, и я не испытываю мучительной боли, — ответила я, отложила бутерброд и вместо этого сосредоточилась на картофельных чипсах. — Это ты из тех, из кого и слова не вытянешь.
Он бросил мой телефон на кровать.
— Может быть, на то есть причина, Рыжая.
— Какая причина? — спросила я, взяв его в руки и провела пальцем по экрану. Связи не было. Чёрт.
— Я сказал тебе, ещё когда ты здесь впервые появилась, что хочу, чтобы ты ушла, — вздохнул он. — Ничего не изменилось.
Скорчив гримасу, я бросила телефон и принялась за свой бутерброд.
— Ладно. А я сказала тебе, что мне не терпится уехать, так что мы на одной волне. Почему эти факты мешают тебе рассказать мне, почему твои ногти иногда грязные?
— Это не грязь, — покачал головой он. — Пока ты весь день валяешься и ешь мою вкусную еду, не пошевелив и пальцем, я работаю.
— Над чем? — спросила я. Во всех материалах, которые я прочитала, готовясь к исследованиям, я так и не обнаружила информации о том, что у Гаррета есть какой-либо реальный источник дохода, кроме официальных отчислений за добычу древесины и нефти на участке Блэквудов.
— Почему тебя это волнует? — он скрестил руки на груди, закатанные рукава рубашки обнажали какие-то темные татуировки, змеящиеся по его коже.
— Почему ты не хочешь мне сказать?
— Почему это имеет значение?
Я хрустнула солеными чипсами.
— Это не имело бы значения, если бы ты не был таким упрямым, не желая говорить мне. Теперь я должна знать.
— И ты говоришь, что это я упрямый? — он приподнял тёмную бровь.
— Я вижу, со слухом у тебя всё в порядке, — сказала я, вытаскивая ещё один кусочек.
Его губы дернулись, пытаясь сложиться в улыбку, но не смогли.
— Ты даже не знаешь меня.
— Я знаю, что ты ни хрена не умеешь готовить, — ответила я и стала загибать пальцы на ходу. — Ты стараешься избегать меня, если это возможно. У тебя есть тайное занятие, хобби, из-за которого твои ногти становятся черными. Ты в душе добр, но это секрет. И тебе давно пора подстричься, просто необходимо.